Роговский понюхал воздух и продолжил.

— Но его уже вчера обчищали. В Зоне главное жадным не быть. Терпение нужно.

Сбоку мелькали другие «Дубы» — передовые бегуны-смертники. При каждом «спеце» таких не меньше десятка. Чтобы товар нести обратно и отвлекать от хозяина всяких неприятных тварей. Большинство Дубов были вооружены не лучше Ферзя — оружие заключенным старались не давать.

— Не высовывайся. — Одернул его Роговский. — Меня Старик просил за тобой присмотреть, а ты лезешь вперед. На то другие Дубы есть. У них работа такая — шевелить осиные гнезда. А твое дело рядом бежать и учиться.

Чаща тут была совсем не похожа на обычный лес. Фиолетовые елки и низкие колючие кустики таких цветов, каким Ферзь и названия-то не знал.

— У нас тут не частный сектор. — Продолжил спец. — Никаких тебе хитрых приспособлений. Одной головой работаем. Даже оружия… — Роговский покачал головой и раздраженно шлепнул по кобуре со «спиттером». — Детская стрелялка. Только кислота вместо воды.

Оно, конечно, у большинства спецов в Чаще карабины припрятаны, но про это ты молчи. В такой большой группе точно сидит хоть один дятел. Настучат на тебя, и окажешься в зоне. С маленькой буквы. Они вышли на полянку, где воздух колыхался над Плешью, а на одной из сосен были нацарапаны чем-то острым два креста.

— Тьфу, опять забыл, как тебя звать.
— Ферсе… Персев…
— Ферзь, значит. Ну-у, ладно…
— Ой, а это что?
— А это, милый мой, и есть тот самый Зомбик, о котором ты так много слышал.
— Нужна ли вам какая-нибудь помощь, сын мой?
— Спасибо отец. — Он посмотрел в окно. Возле входа в «сталкерскую» вяло колыхался на ветру плакат: «Позитивное мышление творит чудеса».
Пулеметы и плакаты. Нда-а — Мне ничего не нужно.
— Я слышал о вас много хорошего.
— В самом деле? От кого?
« Наставник» замялся.
— Не важно… Но мне кажется, что вы слишком закрываетесь в себе. Предпочитаете выходить в Зону один. Это ведь и опасно, в конце концов… Чего это он?
— Вы хотите поучить меня, как ходить в Зону?!
— Что вы, Анатолий! Я забочусь лишь о вашем психологическом здоровье.

Мне кажется, что вы намеренно отгородили в себе свои проблемы. Это как-то связано с вашей русской особенностью, возможно?

— Святой отец, как говорили в Одессе — купите селедку и трахайте ей мозги.
НЛП-ист вплеснул руками.
— Я же говорил — абсолютно закрываетесь в себе!
Сюда привозили не всякого. Сталкеров частников боялись подпускать к Зоне, которую те так хорошо знали. Обычные зэки не заслуживали доверия.

Оставались бывшие работники силовых структур, военные, полицейские из недоразвалившихся государств и больших квансутов вроде «Тошибы» или «Мак-Дональдса». И ученые тут тоже были необычные. Особый вид, который тянуло на неизведанное, непонятное, опасное. Ему доводилось водить их Зону. Ему нравилось, что умники, как правило, были молчаливы, не мешали ему чувствовать то, что он звал про себя «дыханием» Зоны. Но, когда он задавал вопросы, они охотно отвечали.
— Хэй, Ферзь!
Его окликнул Криворукий. Спец из его барака. Мясник — из тех, кто десятками слал своих Дубов на верную смерть. Раньше, говорили, он был в наемниках где-то в Центральной Африке. Выработанные привычки чувствовались.
— Старик сказал, что ты будешь в помощниках у меня.
— Нет.
— Что-о?!
— Я больше не буду ничьим Дубом или помощником. Я работаю один.
— Старик сказал…
— Я работаю один. Просто я и Зона. Не веришь?
Криворукий рассмеялся.
— Верю. Ты сумасшедший, бра!

Он теперь жил только Зоной. В Чаще он чувствовал себя настоящим. Здесь был его дом. Он не представлял себе иного существования, и на всю свою прошлую жизнь смотрел, как на прелюдию к своей «карьере» сталкера. Он знал, что он не один такой. На базе жили вольнонаемные — те, чей срок уже закончился, но кто не сумел уехать от своего дела, оторваться от Зоны. Так далеко, впрочем, он не загадывал. В мире комариных плешей, дьявольского тумана, слепых псов и не-волков принято жить только в настоящем. Замечтался и тебя скрутит незамеченная ловушка, загонит в угол банда Зомбиков. Одно он знал: от Зоны ему не уйти. На ходку с Саадом его подговорил Роговский.

Джихов Ферзь не любил с войны, хотя Саад, собственно, в Джихаде не участвовал, а, наоборот, был из тех, кто с радостью принял новый порядок и помогал Силам Временной Оккупации гнать на Запад дешевую нефть. Попался он на собственной жадности и угодил сюда. Саад был спецом по «жемчугу». «Чует его носом как кобель сучку» говорили в бараках. И понесло их за его носом через Стеклянные Чащи к Изумрудному Городу. Саад сказал, что в прошлый раз в этих местах почуял крупную колонию, но тогда почти вся группа Жиха полегла, а Саад ждать не хотел, пока Старик его пристроит. Вот и упросил «проводить к волшебнику Оз». Изумрудный город вовсе не зеленый, как вы подумали. Просто несколько стальных башен электролинии сплавленных вместе и оттого издалека похожих на город, но зато из Чащ к нему ведет натуральная желтая дорога — чего-то там такое карбоно-какой-то коктейль. Стеклянный песок, короче. Желтый как солнышко. Вот так они и прогулялись в сказку. Он стоял у дверей бункера и смотрел на беснующуюся стихию. Видимость была минимальная, но за скошенными линиями дождя угадывалось, как вздувалась волдырем река, и рушились деревья. Мимо их бетонного острова потоки воды несли серые глыбы земли, сломанные ветки, мусор.
— Дверь закрой. — Прокряхтел откуда-то сзади Саад. — Сырости напустишь…

Он поднял глаза к низким темно-серым тучам, сделал шаг вперед и подставил лицо дождю. Вода ударила как мягкий мокрый кулак, плащ мгновенно намок, и холодные струйки побежали по спине. Он фыркнул и шагнул в замшелую прохладу бункера. Потянул за собой бронированную пластину двери. Внутри горел костер из обломков старой мебели с эмблемами Федеральной Службы на сером кожзаменителе.

Беспокойное едкое пламя освещало бледную потрескавшуюся штукатурку, поблекшие плакаты на стенах, граффити. Чуть заметно пахло дерьмом.
— Дождь? — спросил джих от костра.
— Дождь, конечно…

Ударил гром. Где-то далеко снова раздался этот жуткий вой. Не отстали твари зубастые… Когда Федеральные Силы первый раз вошли в Зону, один из патрулей застрял с МБС-ом в дороге и заночевал в заброшенном домике всем отделением. Около полуночи изрядно поддатые солдатики были разбужены воем.

— Что там? — Спросил командир, проснувшись.
— Волки… — Отозвался кто-то из солдат и, прихватив карабин, шагнул из двери.
Вернулся он через пару минут бледный, как мертвец.
— Это не волки… — Все время повторял он. — Совсем не волки.
Так, по крайней мере, гласит легенда.

Они вылетели на не-волков случайно. Местность была вроде безопасная. Им встретилась пара безвредных Зомбиков-бродилок. Видно было, что в головах у них никого нет, и двигались они, точно сомнамбулы. Таких еще в бараках называли танцорами. Но не все, конечно. Большинство сталкеров оставляют юмор за границей Зоны. Со смертью не шутят. Можно было бы Зомбиков пристрелить, но Ферзь в Чаще старался без надобности не палить. Никогда не знаешь, отчего начнется Гон, когда Чаща бросает на тебя все неприятности, которые только в ней есть. В общем, шли они тихо и спокойно. И вдруг наткнулись на гнездо. Стая, похоже, была на охоте, и у черной дыры в земле торчала обычная охрана. Сфера, кажется. Кто-то из умников объяснял ему, что не-волки это единый организм — рой. Вроде как у пчел. И мыслят они вместе, словно один мозг. Роговский описал ему еще в самом начале все типичные «фигуры» не-волков, которые им помогают вместе думать — звезда, кольцо и прочее. И защитная сфера при охране гнезда. Он полыхнул по сфере спиттером и в гнездо на всякий случай швырнул бутылкой с «молотовым». Надеяться на то, что достал королеву было смешно, но хоть щенков пожег. И вот тут, кто-то из не-волков дотянулся до Саада. Куснуть не успел — джих приворотил его электро-железом, но сам оступился и наделся на «листик» черной колючки.

А тот и обломился внутри.
Так вот…
— Бросил бы ты меня…
Он покачал головой. Опять…
— Заткнулся бы ты, арабья морда.
Саад обиженно засопел. «Листик» в теле это плохо. Рана-то зажила сразу, но что это изменит. Доставать его трудно, а, кроме того, эта гадость любит прорастать, а там… Он видел и не раз так называемые «кактусы». Невеселое зрелище.

Бункер, видно, служил когда-то «заначкой» для частников или, возможно, зажали тут когда-то федов. На полу валялись ржавые железяки, под ногами дзинькали патроны.

Он перебрал груду и скрипнул зубами. Обидно, рядом кружит стая, а тут такое хорошее оружие. «Метелки» морпехов, ручная мортира, шестиствольная минипушка, «флэймеры». Все давно уже вышло из строя.

— Как думаешь, приведут эти суки Контролеров?
Он пожал плечами.
— Это что-то изменит?
Им повезло, конечно, что они нашли бункер. От не-волков здесь отбиться можно. Если те будут атаковать. А если просто блокаду поставят? Стая может кружить их неделями.

Искать их никто не будет. А если не-волки приведут Контролеров или еще что-нибудь подобное, то можно просто стреляться. От этих отбиваются только на открытом месте. Любое здание они сплющат или просадят электричеством. Так-то. Бункер, видимо, был «временной станцией». Таких когда-то наставили по всей Чаще вдоль старых шоссе. Федеральные силы держали в них патрули, а первые умники из тогдашнего Исследовательского Корпуса хранили тут в сейфах полевое оборудование. Толку от этих станций не было никакого. Он встал от костра и шагнул к двери. Открыл тяжелую створку.
— Ты чего?
— Не могу так. — Скривился он. — Словно в клетке…
Он снова подумал о своей гнилой удаче. О том, как одни неприятности всегда уберегали его от других — еще худших. Хотя, куда уж теперь хуже…
— Слушай, а чего ты меня тащил?
— Как ты мне надоел своими дурацкими вопросами…
Они помолчали.
— Хорошо, что мы умрем здесь. — Тихо сказал Саад.
— Чего ж хорошего?
— Здесь небо настоящее… Нормальное. В других частях Зоны оно какое-то нездешнее…

Небо. Небо, это важно. Королеву он конечно не достал. Иначе бы стая не кружила их. Сами по себе не-волки тупые и не очень опасные.
— Ты веришь во что-нибудь? — Подал голос араб — А, Ферзь?
— В себя. — Огрызнулся он.
Араб поразмыслил над этим.
— Твоя вера умрет вместе с тобой.
— Меня это уже не будет волновать.

Костер трещал фальшивой кожей федовской мебели. Шумел за бетоном дождь. Ферзь думал о своих войнах, о чужих солдатах в прицеле винтовки, о дурацкой своей удаче. Об Иерусалимской вспышке и обо всей прошлой жизни. Все это было отчего-то далеким и тусклым. Даже молодой джих с «лепестком» под сердцем казался отдалившимся на многие мили.

Он вряд ли когда-то еще чувствовал себя так. Один с самим собой. Даже Зона отошла от него, предоставив минуту полного одиночества. Он подошел к открытой двери и глянул наружу. Огромное дерево плыло по реке, переворачиваясь, цепляясь сучьями за побережные куски, взламывая дно, и от этого поднимались на поверхность желтые и серые куски ила и грязи. За дождем среди леса виднелись иногда гнутые башни силовой линии. Вспышки молний откуда-то из-за спины. Какое все чужое…

А потом он увидел, как в сером мире, полном воды и ветра обозначились неясные силуэты. Кто-то или что-то двигалось к бункеру. Снова завыли волки — в этот раз голосов было куда больше, и звучали они ближе. Он резко повернулся и шагнул к своим вещам у костра.

— Что там? — спросил, проснувшись, джих.
Ферзь пожал плечами.
— Кажется это твои Контролеры. Или еще что-то в таком виде. — Он ввинтил новую капсулу с кислотой в спиттер и повесил машинку за спину. Потом поднял самодельный бомбомет и повернулся к раненному спецу. — Я с ними пожалуй подерусь… Приличия ради…

Он усмехнулся, еще раз глянув на кучу ржавого металла на бетонном полу, на корчащегося раненного напарника, глотнул из фляжки барачной браги и шагнул за дверь бункера.

Автор Джеймс К. (James C)
13 декабря 2002 года

Правила Зоны | Remember the Rules in the Zone

^{(Перевод с английского)}

ОБНАРУЖЕННА ПЕРЕДАЧА
ЗАПИСЬ НАЧАЛАСЬ

Психический журнал активируется для записи сознательных мыслей, которые я передаю ему, таких как этот. Проверка оборудования и подготовка завершены, я готов приступить к следующей задаче — товарному поезду примерно на километр впереди.

Заметил поезд этим утром, не знаю, как долго он там был, откуда он пришел или куда он шел. Не знаю, что там было и что все еще на борту, но я намерен это выяснить. Поезд в полукилометре отсюда. Хорошо, я собираюсь играть в эту игру по правилам. Сконцентрироваться! Правило 10 — всегда помнить десять правил.

Теперь ползем вперед к хорошей точке обзора, которая позволит мне сканировать окружающую местность через мой бинокль из укрытия, прежде чем я перейду. Помните правило 2 — Используйте скрытность, когда это возможно.

Увеличение бинокля внутри на деревьях, кустах, траве, гравии, железнодорожных путях. Нужно быть непредвзятым, видеть то, чего нет, и не только то, что есть. Помните правило 3 — дважды проверьте всё на местности.

Сам поезд в центре внимания в настоящее время. Он окрашен в серо-зеленые и коричневые цвета, возможно, военные. Локомотив — стандартная модель рабочей лошади, не для скорости. Два вагона. Может разобрать решетки типа жалюзи на этой стороне, где обычно есть стеклянные окна, также совместимые с военными. Хотя никакой военной маркировки. Вторая каретка аналогична первой, возможно, немного короче по длине, но выше по высоте.

Ладно, мне нужна другая точка зрения. Протяни руку, возьми эту ветку и медленно подтянись, не хочу, чтобы любое движение дерева выдавало мою позицию. Просто нужно подняться достаточно высоко, чтобы увидеть вершину поезда. Сплошные крыши, нет люков, нет повреждений. Медленно спускайтесь вниз по дереву, висите и падайте, скатывайтесь в более глубокий покров. Вне поля зрения поезд. Нужно проложить себе путь вниз по линии, пока я не смогу пересечь ее, не будучи замеченным, и пробраться обратно, пока я не смогу проверить поезд с другой стороны.

Зеркальное отражение. Пересмотрите ситуацию: все проверяется; никаких признаков опасности; некоторые облака, но они не дождевые облака, поэтому погода в порядке; это ранний день, поэтому есть достаточно времени, чтобы сделать это, прежде чем стемнеет. Снимаю глушитель с АК-47, пока я все еще слишком далеко, чтобы звук достиг поезда. Глубокий вдох и вперед!

Бегая низко и быстро по открытой местности, из стороны в сторону, чтобы сделать его так же трудно для тех, кто рисовать шарик. Глаза сканируют поезд, сканируют землю. Помните правило 4: Будьте готовы ко всему.

Сделайте себе как можно меньше мишенью, присев на

локомотив. Подождите, пока дыхание успокоится. Дай мне время проверить счетчик Гейгера, уровень радиации в порядке. Детектор не обнаружил никаких аномалий.

Хм, это не место для АК-47 — длинный ствол делает это тяжелее, чтобы выстроиться на тесной цели, чем пистолет, и было бы опасно использовать автоматический огонь в пространстве, ограниченном металла из-за рикошета. Использую пистолет вместо автомата, для безопасность.
Помните Правило 5: Использование правильного оборудования все в Зоне.

Хм, это не место для АК-47 — более длинный ствол делает его более сложным для выстраивания на близкой цели, чем пистолет, и было бы опасно использовать его автоматический огонь в пространстве, ограниченном металлом из-за рикошетов. Вместо этого достаю пистолет ПММ, предохранитель снят. Помните правило 5: использование правильного снаряжения — это залог успеха.

Глубокий вдох, вперёд! Вверх по лестнице, сверните через дверь, пистолет нацелен везде я смотрю. Помните правило 6: убивай или будешь убит.

Ничего. Никаких признаков жизни, никаких признаков повреждений, все в рабочем состоянии. Вот и все, успокойтесь снова дыша. Сойдя с локомотива сейчас и двигаясь дальше, осматриваю вагоны, стараясь сделать как можно меньше шума. Собираюсь совать голову вокруг задней части первого вагона и пригнуться назад, прежде чем что-нибудь, что есть шанс отреагировать, надеюсь! Там никого нет. Увидел дверь в подсобке, закрылся. Спокойное дыхание, растянутые пальцы, слишком крепко сжимающий пистолет, не могу их спазмировать. Установите правую ногу под углом к вагону и сделайте поворот вокруг. Медленно шагаем к двери, ведущей с пистолетом. Осматриваем дверь, металлическая, петли внутри, поэтому открываем внутрь. Заперто, нужен ключ, чтобы открыть его снаружи. Нехорошо. Никаких следов попытавшись заставить его. Пора попробовать второй вагон. Та же процедура. Тот же результат — дверь заперта. Хорошо, что на борту нет никаких аномалий, и что бы там ни было, оно не радиоактивно, но это все, что я знаю. Ничего для этого, нет ключа, нет никаких инструментов, чтобы открыть эти двери, придется пытаться взорвать их гранатами. Рискованно, рискованно, рискованно. Здесь не должно быть крыс, но взрыв, скорее всего, привлечет стаи слепых собак поблизости. Надеюсь, риск того стоит. И все же помните правило 7: кто не рискует, тот не выигрывает.

Приклеиваем скотчем гранату к двери первого вагона, прямо над задвижкой. Надеюсь, взрыв уничтожит его и взорвет дверь вовнутрь, чтобы позволить мне войти. Теперь приклеиваем вторую гранату над защелкой двери на втором вагоне. Запускаем шнур от взрывателя второй гранаты вперед вдоль каретки и завязываем его там. Любой во втором вагоне, кто откроет дверь для расследования, получит неприятный сюрприз!

Возвращаемся к первой каретке, прикрепляем еще шнур к гранате, пробираемся вперед до конца шнура. Дёргаем! Повернитесь, присядьте, зажмите уши и ждите взрыва. Голову вверх, осторожно, АК-47 нацелился на дымчатый контур первого вагона без дверей. Нет времени тратить сейчас, рисовать ПММ, повесить AK47, вытащить флуоресцентную лампу из кармана ноги и активировать его, шагая вверх, снова и через скрученный металл, не вижу много. Подвиньтесь в сторону каретки, найдите рычаг жалюзи, не сдвинется с места, больше давления, скрипящий звук, просачивающийся солнечный свет.

Похоже на экипаж вагона, граната забрала большую часть кухни, впереди раздробленный стол, койки и шкафчики. Снасти разбросаны по округе, какие-то нары сделаны, какие-то нет, наводит на мысль, что экипаж работал на вахтах и совершил поспешный побег.

Проверка под койками и в шкафчиках на месте пистолета — униформа, сапоги, сигареты, пара АК-47, коробки с боеприпасами, несколько книг, две осколочные гранаты и настоящее сокровище — четыре биологических боевых костюма и блок ночного видения для моего бинокля. Отлично! Помните правило 8: Бери все, что есть.

Начинка двух комплектов химзащиты в рюкзак с модернизированной бинокль и патроны. Закрепите гранаты перед поясом, заманчиво взять больше, чтобы торговать, но помните правило 9: освещайте свой путь в темноте.

Теперь для второго вагона с время суть. Выпрыгиваем из первого вагона. Бегает по обочине второй. Остановитесь, дерните трос для второй гранаты, утку для прикрытия, руки за уши. Обходим заднюю часть второй кареты, поднимаемся наверх, пистолет наготове. Темно и дымно внутри, есть перегородка, блокирующая свет, проходящий через заднюю часть. Найденный рычаг жалюзи, потяните, не откроется полностью, но с боков просачивается солнечный свет.

Похоже на какую-то мобильную лабораторию, научное оборудование на скамейках. Это похоже на более сложный блок детектора! А-а, боль! Брюхо, у него нож в живот, и его перемещение, резать поперек живота! Одна рука хватается за лезвие, другая стреляет из пистолета туда, где должен быть мой невидимый нападающий. Должен быть позади меня, поэтому я не вижу. Повернись, боль, лезвие, меня выпотрошат! За моей спиной никого нет! Семь выстрелов, пять осталось. Повернитесь вперед, опустившись на колени, вытаскивая нож, такие мучения, пытаясь собрать кишечник. Боль! Возможно, если я лягу на спину, я смогу засунуть их обратно и заклеить скотчем.

Лежу на спине. Боль! Там наверху что-то есть! Что? Пистолет просто вылетел из моей руки, когда я попытался прицелиться, перчатка слишком скользкая с кровью, чтобы остановить ее. Боль! Теперь я вижу, что меня ждет. Длинные мускулистые руки вытянуты, приземистое тело покрыто болезненно желтой пятнистой кожей, открытый рот с заостренными зубами, молочно-немигающие глаза, карлик! Так много вопросов, чтобы отвлечься от боли, как она оказалась здесь, так близко к краю?

Использовал ли он свой телекинез, чтобы открыть дверь снаружи одной темной ночью, или он был взят в плен, чтобы изучить его как какой-то лабораторный эксперимент в этом вагоне? Нет времени на ответы, мучительная боль! Она сожрет меня заживо, и я ничего не смогу сделать, чтобы остановить ее! Подожди, гранаты не видно, они закрыты моими кровавыми внутренностями! Скручивайте пальцы вокруг штырей гранаты; тяните их, когда я в конвульсиях и кричу, чтобы замаскировать свои действия. Агония! Секунды тикают, когда карлик приближается, пуская слюни с сырым голодом. Вышвырни меня из этого кошмара в сладкое забвение! Вы можете подумать, рассматривая эту запись черного ящика, что я заслужил это, нарушив правило, но вы ошибаетесь, я вспомнил правила! Кроме того, неважно, насколько хорошо или насколько хорошо вы экипированы, всегда есть Правило 1: Всегда будьте готовы умереть…

НИКАКИХ ПЕРЕДАЧ ЗА ПОСЛЕДНИЕ ПЯТЬ МИНУТ
ЗАПИСЬ ПРЕРВАНА

Автор Дейл Оливерио (Dale Oliverio)
20 декабря 2002 года (I часть)
28 января 2003 года (II часть)

Кто рискует, тот побеждает | He who dares, wins

^{(Перевод с английского)}

1. Подвал торговца

— Мне жаль, но сделки не будет.
Крепкий сталкер наклонился вперёд. Его руки сжали края ржавого стола, а тяжелый вес заставил слабые металлические ножки застонать в знак протеста.
— Я проторчал три дня в Зоне не для того, чтобы ты посылал меня подальше!
На чумазом лице сталкера ясно была видна угроза. Однако его вызывающая поза не возымела должного эффекта на однорукого торговца.
— Тем хуже для тебя. Я покупаю то, что имеет значение. Простая экономика. Этот артефакт… — Слова торговца были пронизаны негодованием. — Он едва регистрируется. Где ты взял этот мусор? В полукилометровой зоне? Возвращайся, когда у тебя будет что-то полезное.
Сталкер в ярости хлопнул ладонью по столу.
— Мы ещё не закончили с этим, старик!
— Да неужели? — сказал торговец и чуть приподнял ружьё. Сталкер уставился в ствол дробовика, находящийся на уровне его глаз.
— Тебе лучше быть со мной помягче, калека. Или ты обнаружишь, что одной руки уже недостаточно, чтобы подтереться.
Его угроза прошла мимо торговца.
— Ты знаешь, где выход, — хладнокровно сказал он.
Сталкер бросил на торговца последний угрожающий взгляд и выбежал, намеренно натыкаясь на полки по пути.
— Проблемы? — спросил следующий посетитель, появившись внутри свечения люминесцентной лампы.
— Ничего такого, с чем бы я не справился. — Торговец показал ружье для большей убедительности.
— Вижу. Я хочу сбыть кое-какое барахлишко из Зоны. Интересует?
Торговец нахмурился и положил ружье обратно на колени.
— Смотря что. Я не в настроении для подобных сцен. — Он показал почерневшим обрубком руки на выход из погреба, куда только что ушёл предыдущий визитёр.
Деклан примирительно поднял руки.
— Не беспокойся, приятель. Я не буду слишком назойлив, — сказал он, подходя к торговцу.

Торговец оглядел мужчину перед ним. Высокий и худощавый, но не внушительный, Деклан был одним из тех сталкеров, которые имели репутацию первоклассного профессионала. Безобидный снаружи, но смертельно опасный внутри. У него было столько слоёв, сколько у лука, и он был уверен, что у каждого из них было своё жало. Всё, что он знал, это то, что он был ветераном австралийского спецназа, который пришёл в этот адский уголок земли в поисках небольшого денежного продвижения. Бывший солдат по найму, древний как проституция. Кроме того, он был просто ещё одним сталкером и знал очень мало о человеке, за исключением того, что он был, по крайней мере, не особо надежным в приобретении товаров из Зоны. Этот, он должен был смотреть внимательно. И теперь, когда он подумал об этом, Деклан может быть тем самым человеком, чьи услуги добрый доктор мог бы использовать.

— Деклан… — торговец проговорил его имя по слогам и показал жестами, чтобы он вышел вперёд.
— Всё верно. И у меня есть кое-что, что может тебя заинтересовать.
— Ну, покажи, чего там у тебя.
Деклан отодвинул клапан своего дождевика и отстегнул небольшой контейнер, который был подвешен к его плечу. Он аккуратно положил его на стол. Универсальный знак биологической опасности чётко красовался на поверхности.
— Полная коробочка «студня», — сказал Деклан веско.
Лицо торговца исказила небольшая, едва заметная ухмылка. Очевидно, он не привык улыбаться, и его лицо сопротивлялось каждой напряженной мышце акта.
— Конечно, но придётся проверить.
Деклан просто кивнул и начал просматривать товары торговца.
— Маслята пять пятьдесят шесть с тяжёлыми пулями имеются?
— Нету…— сказал торговец, осматривая содержимое опасного контейнера. — Натовские боеприпасы мы получаем из тех поставок, что идут прямо к военным. Зато у меня навалом патронов с пулей пятьдесят пять гран.
Деклан нахмурился.
— Эти хреново стабилизируется. У них на ста метрах баллистика вообще никакая.
— Ну, это всё, что я получил. Бери или проваливай. И, кроме того, большинство тварей нападают с ближней дистанции.
Деклан слегка усмехнулся.
— Ладно, уговорил. Так сколько ты мне отстегнёшь за хабар?
Торговец провёл пальцем под подбородком.
— Допустим, сто рублей. Это был долгий день, и я не в настроении, чтобы спорить.
Деклан задумался на мгновение и согласился. Торговец хоть и был чёрствым парнем, но цену особо не ломал.
— На половину этой суммы отсыпь мне патронов для моей пукалки.
Торговец кивнул, осторожно установил контейнер в маленькую нишу и произвёл оплату.
— Кстати, есть не особо пыльная работёнка, как раз для тебя.
Деклан бросил на торговца косой взгляд карих глаз.
— Слыхал я о твоих работёнках. Думаю, я обойдусь.
— Эй, парень, это не я. Это один из тех умников. Говорит, у них есть особое задание для правильного человека. И ты можешь быть тем, кого они ищут. — Торговец дал Деклан посмотреть вверх и вниз, оценить его.
— А в чём твой интерес? — спросил Деклан размеренно, когда он загрузил в свой рюкзак купленные боеприпасы.
— Небольшой гонорар вербовщика. Это всё, что я поимею. Знаешь, стандартный тариф. Не то чтобы мне было насрать, что с тобой будет, но… Ты должен вернуться, чтобы я получил деньги.

Он вовсе не казался оптимистом.
— Ясно. Именно об этом я и подумал.
— Плата в десять раз больше, чем я тебе сейчас дал. Как минимум.
Это привлекло внимание Деклана, и он повернулся, прежде чем покинуть погреб торговцев.
— Как его зовут?
— Её. Это девка, чувак. Милованович. Доктор Аня Милованович.
— Где её найти?
— Там же, где и всех остальных яйцеголовых – на их грёбанной базе.

Деклан наделил толстяка быстрым кивком прежде, чем покинуть подвал.
— Пока.
Торговец бросил на него ироничный взгляд, находившийся между гримасой и улыбкой.
— Да, до следующего раза. — Его тон был воплощением пессимизма.

2. Лаборатория учёных

— Я хочу, чтобы магнитометр был откалиброван сейчас же! Показания приборов скачут по всему диапазону! — кричала доктор Милованович. Несколько техников в белых халатах, склонившихся над различными дисплеями и инструментами, согласно закивали головами. В воздухе висела зловонная смесь озона и горелого пластика.
— Доктор! — вошедший технолог пытался переорать жужжание вентиляторов в маленькой комнате. — Здесь какой-то мужчина, хочет вас видеть.
Аня нахмурилась.
— Что ещё за мужчина? — спросила она. Её горящие голубые глаза пронзали технолога.
Техник показал на вход в лабораторию, где ожидал высокий мужчина, облаченный в военную одежду и ощетинившийся оружием.
— О, сталкер. Ну, так что же он хочет? — заявила она, очевидно недовольная прерыванием своей работы.
— Он сказал, что его прислал торговец.
— А, тот самый? — это было больше утверждение, чем вопрос. Она заметно охладилась и уставилась на сталкера проницательным взглядом. — Отведите его в мой кабинет, Геннадий. Я приду в ближайшее время.
С этими словами она вернулась к экспериментам.
— Доктор Милованович сейчас вас примет, — объявил Геннадий Деклану по-английски с сильным славянским акцентом. — Пожалуйста, пройдите сюда.
Техник махнул Деклану и повёл по коридору в комнату, находящуюся в задней части лаборатории, которая знала лучшие дни. Неудивительно, что большинство зданий в этом районе были в таком же состоянии упадка: кремовая белая краска, шелушащаяся, как глина в испеченной солнцем пустыне, дверные рамы, заполненные раковой ржавчиной, осколки и куски потолочной плитки, устилающие пол. Общее положение дел.

Когда они вошли в комнату с табличкой «Доктор А. Н. Милованович», Геннадий велел Деклану располагаться и ждать. Деклан последовал инструкции технолога и дверь закрылась за ним.

Номер был типичным кабинетом яйцеголовых. Бумаги заваливали стол, удерживаемый множеством пустых кофейных чашек. Два компьютера и несколько неизвестных инструментов были размещены в беспорядке. Стена имела большой плазменный дисплей, который висел рядом с несколькими учеными степенями аккредитованных учреждений. Каждый умник, заслуживающий докторскую степень, был в этой горячей зоне в то или иное время, и она не была исключением. Они все пришли просветить. Они все остались в тупике.

— Итак, тебя прислал наш толстячок. — Аня сказала на прекрасном английском, с лёгким акцентом.

Деклан наблюдал, как доктор вошла в комнату и уселась за свой стол с чашкой кофе в руке. Она не была красивой, но и уродиной тоже. Немного макияжа и немного цвета вокруг этих голубых глаз, и она будет довольно привлекательной. Аня выбросила прядь своих каштановых волос из глаз с отработанной точностью.

Деклан начал говорить, а она оценивающе разглядывала его.