Толян протянул ему потную руку, напоминающую связку сарделек и повторил:

— Ну, будем знакомы. Тоже до конечной?
— Нет. До Чернореченска.

Толян помрачнел. С недавних пор эта маленькая станция стала пользоваться большой популярностью у так называемых сталкеров. Там всегда тусовался народ, так или иначе связанный с Зоной, перед тем, как мало кому известными путями отправиться в очередное приключение. Никаких баз там не было. Просто была очень большая вероятность встретить человека, который мог без особой волокиты доставить тебя к главной ставке сталкеров, той, что не отмечена ни на одной карте. Чернореченск — последний форпост цивилизации на пути в Зону.

Толян таких людей недолюбливал и вообще от всякой чертовщины старался держаться подальше. Поэтому он отвернулся к окну и сделал вид, что в купе никого нет. Семен не обиделся, так как предполагал нечто подобное.

Примерно такая же реакция наблюдалась и у кассира на вокзале, и у всех друзей и знакомых неделю назад. Только родные ничего не сказали. Не могли. Отец год назад скончался от лучевой болезни, подхваченной сотнями добровольцев во время попыток ликвидации аварии, а сестра жила с мужем-иностранцем далеко, и ей все было по большому американскому барабану. Муженек ее, кстати, владел контрольным пакетом акций предприятия, в котором работал Семен, вследствие чего зарплату там стали платить бешеную. Правда, и получали ее только пришлые американские граждане. А те, кто работал там всю свою сознательную жизнь, оказались не у дел. Семен был среди них. Примерно тогда он и обнаружил у себя удивительные способности, например — выделять среди слов ложь и находить потерянные вещи. Хорошенько потренировавшись, Семен научился, закрыв глаза, вызывать в уме трехмерный чертеж того места, которое только что лицезрел. А в один прекрасный день Семен узнал про сталкеров… На билет до Украины и необходимое обмундирование ушли последние сбережения. Позади не осталось ничего. Впереди — опасная неизвестность.

В дверь комнаты номер тринадцать дешевой гостиницы «Три койки» постучали. Семен продрал глаза и воззрился на обшарпанную клеенку, которой была обита дверь.

— Чего тебе, Дэн?
— Откуда… ах, ты же у нас… Дело есть.

Семен вскочил и накинул на плечи помятую куртку, которую подложил под голову вместо отсутствующей подушки.

Вошли четверо. Дэн, а с ним еще трое в камуфляжных жилетах с десятками всяких карманов, затяжек и фляжек на крючках. Новенькое военное ХБ туго облегало рельефные мышцы на руках и торсе. В плечах у каждого — косая сажень, стрижка ежиком и недельная небритость, только у одного — козлиная острая бородка. И глаза… Семен автоматически попытался поймать их взгляд, но каждый раз, натыкаясь на линию взгляда, словно напарывался на черный колючий барьер, поэтому прекратил попытки узнать их намерения. Тем более, что Дэн с места в карьер взял быка за рога:
— Значит, так, Семен, это одна из самых удачливых групп за последние два месяца. Им удавалось порой добыть такое, что по стоимости можно сравнить с остальной недельной выручкой торговцев. Сегодня им предложили новое рискованное дело, и для его выполнения им позарез нужен человек с твоими способностями. Понимаешь, к чему я клоню?
— Допустим.

— Чего «допустим»! Лучшие сталкеры зоны зовут его в команду, а он нос воротит! Ты зачем сюда вообще приехал?
— Да, я не так выразился. Что от меня требуется?
— Вот это другой разговор, — сказал прежде молчавший сталкер с огромными электронными часами на руке (или не часами?). Он подошел и бесцеремонно уселся на кровать так, что аж заскрипели пружины.
— Зови меня Беном. А эти, — он качнул головой в сторону двух мордоворотов у двери, — Жора и Козлик. Дело у нас такое: Есть в лесу одну тварь, назвали Тушеным Броненосцем.
— Почему?
— Долгая история. Вроде, говорят, во время Вспышки облучился один склад с армейской тушенкой. По полной программе. А в банках был какой-то странный консервант. Типа разработан специально для длительного хранения мяса. Ну да всем известно, через какое место у нас научные разработки проходят. Нашли, значит, одну такую банку, сталкера хреновы. С собой прихватили, на всякий случай. Ночью просыпаются, в сумке треск. Открыли, а там банку вспучило, вот-вот рванет, все только к двери, а в банке — крак! — и дыра, как от пули. А оттуда червяк с палец толщиной. Один там у них, самый догадливый, схватил автоген, и давай поливать. Поджарилась тушенка. Ее в контейнер — и к научникам. А они такое выдали! Оказывается, под влиянием излучения консервант мутировал и обрел способность мыслить. Он собирается в тонкие ниточки, которые распространяются по всей массе мяса и выполняют работу нервов и мускул. Пробивая банку в нескольких местах, этот монстр высовывает наружу что-то вроде щупалец и сенсоров. При опасности прячется внутрь и хрен кто догадается, что там. Не будешь же каждую банку проверять, что на дороге подвернется.
— Тогда что же делать? — Спросил Семен.

Бен тяжело вздохнул.

— Догадайся с трех раз. Какого черта нам понадобился экстрасенс?
— Вы хотите, чтобы я помог вам их найти?
— Впервые вижу рядом с собой такого догадливого приду… человека. Естественно! Тушеные Броненосцы обладают мощным биополем. Мы отправляемся в Зону, ты находишь их лежбище, мы отлавливаем их пару десятков и продаем за бешеные деньги. Десять процентов твои.
— Почему бешеные?
— Ни одна экспедиция, кроме самой первой, еще не достала ни одного целого экземпляра. Зато в поисках эти Броненосцы сожрали восемнадцать человек, это девяносто процентов пытавшихся. Поэтому ты и должен обнаружить их прежде, чем они обнаружат нас. Все ясно?
— Да. Только у меня вопрос.
— Один.
— Кому они нужны?

Дэн пристально посмотрел на Семена.

— Никогда не забивай себе голову подобными вещами. Жить будет легче.

Темнота густеет и наваливается со всех сторон на обессиливающий костер. В грязных клубах тьмы мерещатся чьи-то ухмыляющиеся лица, лапы, клыки и когти. Они тянутся к тебе, к твоему горлу. Ты готов драться до последней капли крови, но как биться с неосязаемым? Когда твой взор шире, чем у простого человека, ты поневоле видишь то, без чего смог бы спать чуточку спокойнее. Но порой даже не надо быть кем-то особенным, чтобы почувствовать ГРЯДУЩЕЕ. Подобный кошмар Семен испытал первый раз еще в школе, в девятом классе, когда на перемене к нему подошла одноклассница, и ровным спокойным голосом сказала:
— Сема, приходи завтра ко мне. Булочки с компотом покушаешь.

Семен сначала не понял и молча кивнул. А вечером отец пришел с работы и сообщил:
— В соседнем дворе «Скорая» стоит. Я спросил, в чем дело. Девочка, говорят, повесилась, из вашей школы. Семена передернуло.

Назавтра занятия в их классе отменили после второй пары, и все отправились на похороны. Семен держался весь день. Только лишь когда он с немногими друзьями бывшей своей соседки по парте пришел в квартиру с занавешенными зеркалами и увидел на столе злополучный компот с булочками, то не выдержал и провалился в бездонную пропасть.

И сейчас было почти так же. Семен ухватил топор покрепче и постарался не думать о плохом.

— Меня найдут. Меня обязательно найдут. Найдут! — он отбросил в сторону топор, схватил гитару и заорал на весь лес:

Ааа ты не ве-е-е-ейся Чоооорный Ста-а-алкер
Над мае-е-ею голово-о-ой!
А ты добы-ы-ычи не дождесся!
Черный Сталкер, я не твой!

— А вы слышали легенду о черном Сталкере? — спросил Козлик на первом привале внутри территории Зоны, и, не дожидаясь ответа, зловеще зашептал: — Давно это было, еще когда первые экспедиции в Зону ходили. Отправились как-то пятеро сталкеров за каким-то диковинным растением, которое, как говорят, от рака лечило. И были у них на пути всякие неприятности, ну, там, плешь комариная, крысы одолевали. Но сталкеры шли, шли, не останавливаясь. И дошли они до той поляны, где трава росла лечебная. Да только дорогу им болото преграждает. Ну, они вырубили себе по шесту, обвязались веревками, и пошли через болото. Идут друг за другом, и вот уже почти дошли до того берега, и вдруг самый последний как закричит: «Тону! Помогите!» все повернулись, глядят, а его уже вглубь засасывает. И что-то чавкает на дне, мерзко так. За веревку тянут, а его еще глубже засасывает. А до поляны — рукой подать. Ну, тогда тот, кто четвертым шел, схватил нож и обрубил веревку. Пятого тут же с головой в болото засосало. А остальные, как только на берег выбрались, тут же про него и думать забыли, потому как на той поляне травы лечебной видимо-невидимо. Уж они ее и в мешки, и в карманы пихали, и все не кончается, а бросить — жалко. Решили тогда все съестное и сорокаградусное ночью закинуть в желудок, чтобы место освободить. Тем более, что ночью через болото переться — верная смерть. А оно, болото-то — со всех сторон, куда ни глянь. Сидят они, значит, закусывают у костерка, вдруг слышат — шум в кустах. Один винторез взял и пошел поглядеть. Возвращается через минуту — глаза навыкате и седой весь. Пальцы судорогой свело, еле разжали, чтобы винторез вытащить. Только сами вооружились, кусты снова как затрещат, и выходит из них пятый товарищ. Одежда лохмотьями висит, вам весь почерневший, только лицо и ладони зеленые. Как молния бросился на сталкеров, одного ухватил, и давай рвать на части! Остальные, не будь дураки, оружие-припасы покидали и понеслись сквозь болото. Один, самый жадный, мешок с травой захотел прихватить, да тут же и поплатился. Его вторым сожрали.

Из болот те двое только на следующий день выплутали. Тот, что поседел, наверное, до сих пор с ложечки кормиться и читает по слогам. А в Лесу с тех пор поселился Черный Сталкер. Бывало встретишь, со спины кажется — обычный, а как заприметит он тебя — поминай как звали. Хитер, подлюка. И главное — охотится только на одиночек. А со спящих одежду снимает и еду крадет. А ежели кто ему шибко не понравиться — тому и горло перегрызть может.

— А ежели понравиться? — хохотнул Жора.
— Того хватает и в болоте топит. На том самом месте, где его самого когда-то. Вот такая история, — закончил Козлик и подлил себе в кружку еще, — а тот, второй, который…
— Ну, хватит! — Бен хлопнул Козлика по плечу, — Не пугай нашего экстрасенса, а то он нас приведет заместо броненосцев в лапу какого-нибудь летающего осьминога. Не приведешь?
— Не приведу, — ответил Семен, стуча зубами. Холодало. Бен в два пинка потушил костер.
— Все! — скомандовал Бен, в два пинка потушив чахлый костерок, — посидели и хватит. Пора бы и делом заняться. Давай, работай, раз с нами поперся, — он неаккуратно толкнул Семена.

Семен встал, мысленным толчком выгнал из разума раздражение, очищая в голове для лучшего поиска. Глаза сами собой закрылись, мир обрел вид чертежного листа, готового для детального изучения. Цилиндр с банку пива прямо у ног — это кокон из сверхпрочного стекла, в котором заточен кусочек тушенки с разумным консервантом. Семен заставил себя сделать так, чтобы аура объекта пульсировала красным, и почти сразу уловил похожую вспышку боковым зрением. Ноги сами стронулись с места. Три фигуры тут же двинулись за ним. Вперед, вперед, обойти дерево. Подсознания оберегает организм от опасностей, Семен занят более важным, чем управлением своим телом. Он движется по направлению к цели. Цель все ближе, ближе, тело останавливается. Оно в смятении. Идти? Остановиться? Но ведь цель так близка! Семен ухватывается за рычаги своих конечностей и силой поворачивает шестерни. Ближе! Ближе!

— Куда, дурень! — Бен схватил Семена за шиворот и что было силы швырнул на берег. Семен охнул даже не от удара — неподготовленный выход из транса действует как огромный пыльный мешок с песком, сброшенный на голову с пятого этажа. Бен грозно навис над ним:
— Какого… ты в болото поперся?
— На том берегу… их много очень… — пробормотал Семен и закашлялся.

Жора достал из рюкзака огромный сто-двадцати-кратный бинокль.

— Ого, да там словно грузовик с продуктовой базы опрокинулся. Ёшкин Петросян, да там сто-олько! Давайте туда, пока они не разбежались!

В два счета соорудили шесты из тонких деревец и обвязались веревкой на манер альпинистов. Семен шел сразу за Беном, позади — Жора, Козлик — замыкающий. Болотце — метров двадцать шириной, и на середине Козлик вдруг нехорошо дернулся.

— Братва! Это ведь то самое болото!
— Не гони пургу, зубы мерзнут, — проворчал Бен и так дернул веревку, что у Семена чуть не лопнуло перехваченное ею плечо, — быстрее!

Пересекли болото без особых помех. Семен еще не успел очиститься от липкой болотной жижи, а трое сталкеров-профессионалов уже расчехлили некий странный агрегат, похожий на древний примитивный пылесос. Длинная труба была увенчана чем-то смахивающим на распылитель у садовой лейки. Жора приладил к «пылесосу» четыре плоских колеса, щелкнул по каждому пальцем, и они мигом надулись.

— Покатили!

«Пылесос» резво покатил по сочной траве, не оставляя на ней никаких следов. Зато могучий Бен, что катил его за собой, держа металлический конец шланга перед собой, как миноискатель. Семен шел позади, но он успел разглядеть все. До мельчайших подробностей.

А ты добы-ы-ычи не дождесся!
Черный Сталкер, я не твой!

— А на кой ты мне сдался? — раздалось у Семена за спиной. Семен обернулся. Сердце, кажется, колотилось так, что кажется, вот-вот выпрыгнет. Прямо перед Семеном стоял Черный Сталкер.
— Ты меня убьешь? — спросил Семен, чувствуя, что тело отказывается ему повиноваться?
— Зачем? — просто спросил Черный Сталкер.
— Ты же убиваешь всех, кого встретишь, грабишь и забираешь еду… — судорожно прошептал Семен, вспоминая рассказ Козлика.

Черный Сталкер сложил руки на груди и ответствовал:

— Душегуб и меня почитал душегубом.

Как проникся он сим заблужденьем сугубым?

Он не то, чтоб прилгнул, он в свой дух заглянул

И увидел себя — в этом зеркале грубом.

У Семена челюсть отвисла до земли. Он тоже любил восточную поэзию, но никогда не встречал такого экзотического поклонника Омара Петровича Хайяма.

— Ты — монстр-мутант?

Сталкер вовсе не обиделся такому наглому поведению. Но и непохоже было, что сей вопрос пришелся ему по душе:

— С людьми ты тайной не делись своей, Ведь ты не знаешь, кто из них подлей. Как сам ты поступаешь с Божьей тварью, Того же жди себе и от людей.
— Ты что имеешь в виду? — спросил Семен, — Я сроду ни одной зверушки не обидел. А со мной, между прочим, по-свински поступили. А у тебя какая беда?
— Вот улов-то! — заорал Жора, запихивая оплавленные напалмом тушки в рюкзак.
— Черт, не влезают, — проворчал Козлик, — придется гитару вытряхнуть. Аааа, хрен с ней. Новую куплю, еще лучше, — и он бесцеремонно зашвырнул инструмент в кусты.
— Не, вы только посмотрите, какие экземпляры! — Бен огнеупорной перчаткой держал консервную банку с дырками, из которых противно свисали куски тушеного мяса, чем-то напоминающие звериные лапы с ободранной шкурой, — каждый зверюга на три штуки баксов потянет!

Семен пробормотал себе под нос:
— Это ежели по три за каждую, то десять процентов от пятидесяти…

Семен подлил Черному Сталкеру, остатки набулькал себе.

— Ну вот, а потом этот Бен так нехорошо на меня посмотрел… а потом замахнулся своим пятьдесят последним ботинком, и… а потом я мельком еще Жору и козла этого видел. Потом ничего не помню. Помню только обрывки разговора: что-то про северный угол, и про каких-то Святогоров, и… больше на помню. Да нет, наверное, померещилось.

Но Черный Сталкер вдруг схватил Семёна за плечо.

— Куда они пошли?
— Ту-ту-да, — Семен махнул рукой в сторону болота. Черный Сталкер мигом вскочил.
— Пошли за ними!
— Там же болото! Темень непроглядная!
— Дай топор!

Семен передал топор, сам опасливо отстраняясь. Утопленник мигом подхватил инструмент и остервенело набросился на высоченную сосну, растущую совсем рядом с трясиной. Семен подошел, навалился на уже покосившийся ствол, помог согнуть. Сосна повалилась, достав верхушкой как раз до противоположного берега.

— Умно, — выдохнул Семен.
— Мозг вода не разъела, — бросил в ответ Черный Сталкер, резво прыгая по стволу, цепляясь за ветки, чтобы не провалиться. Семен еле поспевал за ним.
— Если не секрет, в чем, собственно, дело? Я просто понять хочу! И помочь!
— В этом мире не вырастет правды побег,

Справедливость не правила миром вовек.
Не считай, что изменишь течение жизни.
За подрубленный сук не держись, человек! — ответил Черный Сталкер

Семен последовал только последнему совету, заметив, что тот сучок, на котором он чуть было не повис, чтобы отдышаться, действительно обработан топором, и благоразумно выбрал деревяшку покрепче.

— Все! Или ты рассказываешь, во что я ввязался, или я никуда не иду.

Черный Сталкер сказал:
— Берег в пяти метрах. Там расскажу.

Он выполнил свое обещание. Едва Семен ступил на твердую почву, Черный Сталкер рывком усадил его под дерево, а сам сел рядом.

— У нас три минуты, а потом мы идем, либо я иду один, а ты остаешься здесь роптать на жизнь. Идет!
— Говори!
— В 2010 году в одном из районов Зоны ученые организовали проект «Святогор». Их цель — создание идеальной машины для убийств в человеческом обличье. Ученым нужно было большое количество генетического материала как среди монстров, так и среди людей. «Правильные» сталкеры вряд ли бы согласились на задания, которые предлагали хозяева проекта, поэтому удел был оккупирован сталкерами с криминальным прошлым. Бен и его команда оказались самыми удачливыми ловцами и «кидалами». Они не гнушались ничем. То, что ты все еще жив, меня просто потрясает. Они обычно не оставляют свидетелей.

— Может, на тебя понадеялись?
— Может и так, — согласился Черный Сталкер, — Меня они боятся.
— А кто ты?
— Жертва неудавшегося эксперимента. Ты легенду слыхал?
— Слыхал.
— Ну так вот, ни за каким лекарством от рака они не ходили. Эта трава — сильнейший канцероген, кроме того, дым от высушенной Ausonocra Vitadilos обладает зомбирующим свойством и увеличивает силу. Тот, пятый, работал у них под прикрытием, и его засекли. Во время похода за травой все и произошло. Не знаю, какие силы вернули меня к жизни там, в пучине, но я уверен, что буду бороться с этими ублюдками до самого победного конца, кем бы я ни был. Клянусь Омаром Хайямом!

— Я с тобой, друг! — сказал Семен и обнял Черного Сталкера.

Миром правят насилие, злоба и месть.
Что еще на Земле достоверного есть?
Где счастливые люди в озлобленном мире?
Если есть — их по пальцам легко перечесть…

Семен был сейчас одним из таких людей. Ведь он выбрал свой путь…

Автор Валентин Смагин
6 октября 2003 года

Дети Зоны

Уже четвертый час я сидел в укрытии и ждал. Страшно хотелось выпрямиться, чесалась спина, ноги затекли так, что я их уже не чувствовал, но шевелиться было нельзя. Любое движение, пусть даже самое тихое и осторожное могло свести к нулю смысл моего ожидания, а самого меня, возможно и в могилу.

Вставало солнце — конденсат, образовавшийся на стволе АК час назад начал собираться в крупные капли и медленно стекал вниз. Автомат было очень жалко — обязательно нарастет потом ржавчина, если вовремя не почистить и не смазать. Впрочем, от чертовой влаги страдало и все остальное снаряжение, в том числе одежда, ставшая холодной, тяжелой и неуютной.

Я ждал.

Курить хотелось так, что руки сами тянулись к карманам, то есть я-то, конечно, не шевелил ни одним мускулом, но это стоило мозгу кучи нервных клеток, павших в борьбе с вредной привычкой.

Первые лучи солнца выхватили из быстро редеющего тумана жёлто-зеленую поляну, обрамленную причудливой формы деревьями, явно искореженными незримым присутствием Зоны. Деревья отбрасывали длинные необычные тени, туман их частично скрывал, частично усиливал и придавал странные оттенки. В общем, зрелище получалось то еще, впрочем, я к таким пейзажам давно привык и просто страдал на своем посту, с течением времени постепенно понимая, что и эта ночь прошла в пустую. Хорошо еще, что не было дождя.

То, что задание оказалось сложнее, чем предполагалось, я понял после первой же бессонной ночи ожидания двое суток назад. Мутант определенно устроил логово где-то в этом квадрате, об этом говорило многое: необычные полустертые следы в нескольких метрах к северу от этой опушки (я таких никогда не видел, похоже эволюция наградила парня каким-то необычным способом передвижения), обломанные под неестественным углом ветки на мутировавшем дубе на юго-востоке, отсутствие птиц, да и зверей, кажется, тоже. После Взрыва в этом районе сильно изменилось как поведение животных, таки и сами животные, поэтому мой опыт в этой части не всегда помогал, но звериные тропы не обновлялись уже несколько дней. Вся местная фауна старалась держаться от поляны подальше.

Я без всякой надежды выждал еще пару минут и попытался осторожно сменить позу — вытянул ноги, автомат поставил на предохранитель и приставил к дереву, на котором сидел. Кровь теплой волной устремилась в онемевшие члены, и мне пришлось закусить кулак, чтобы не закричать. Через некоторое время я уже чувствовал, как оживают ноги и с удовольствием чесал спину прикладом своего «железного друга», думая о том, что спички наверняка тоже отсырели. Два дня назад я обнаружил заброшенную халупу то ли лесника, то ли браконьеров в паре километров от поляны и оборудовал ее под свое временное пристанище. Продолжая использовать оружие не по назначению, я думал, что неплохо бы добежать до нее за пару минут, размяться.

Внезапно у меня возникло нехорошее предчувствие.

Дело в том, что Зона меняет людей. Если находишься в Зоне слишком долго, то в конце концов какое-нибудь чувство может неожиданно обостриться или обнаружишь у себя какую-то способность, о которой и не подозревал раньше. У каждого опытного сталкера имеется в запасе парочка сверх-способностей, Я так думаю, связанно это с тем, что наши приборы могут регистрировать только некоторые аномалии Зоны, вроде банальной Плеши, а через многие другие мы проходим и не подозревая, что меняемся изнутри или снаружи. Об изменениях подобного рода говорить вслух не принято даже внутри сталкеровских группировок, а среди чужаков и вовсе. Личное это.

Так вот, я однажды понял, что могу определять чужое присутствие на расстоянии в несколько метров. Интуиция у меня, получается, обострилась. Странное это дело, вроде как внезапно понимаешь, что вон там, точно в той стороне кто-то стоит и смотрит на тебя.

Я замер. В чертовски глупом, надо сказать, положении: сидел в блаженной позе на дереве и чесал прикладом спину, держа автомат за ствол.

Сталкер хренов. Следопыт. Бесплотная тень степей и призрак мертвых городов.

Пока я ругал себя, ничего не происходило, деревья шумели, солнце припекало плечи, от которых поднимался теплый пар, рука начала затекать. Не меняя позы, я осторожно скосил глаза влево и посмотрел на противоположный край поляны, туда, куда указывало шестое чувство. Туман рассеялся еще не полностью, поэтому я увидел лишь чей-то силуэт, но существо смотрело явно в моем направлении. Бездействие чужака вселило немного уверенности, и я постарался незаметно опустить руки и перевести автомат в боевое положение.

— Лучше не двигайся — целее будешь! — немедленно среагировал силуэт.
— Понял, все понял, не дурак. Только спокойнее, я ничего плохого не хотел! — затараторил я, продолжая опускать автомат дальше за спину, одновременно перехватывая его другой рукой за рукоять, и смутно понимая, что не заметил чего-то важного, но в данный момент необходимо было в первую очередь оказаться в более защищенной позиции. То, что существо вроде бы оказалось человеком опасности отнюдь не отменяло.
— Заткнись и опусти автомат! — сказал чужак и я понял, чего не заметил в первый раз — голос был женский. Даже девичий.

Вместо ответа я перещелкнул предохранитель на стрельбу одиночными, отметив про себя, что ничего похожего на оружие в ее руках нет. Щелчок получился гулким и весомым, я прижал приклад к плечу и прицелился.

— Ну и нахал же ты, — неожиданно и мрачно констатировала девица, — впрочем, можешь и не опускать, черт с тобой.

Она двинулась к центру поляны, поглядывая на меня вроде бы даже и без опаски. В ее силуэте было что-то необычное, как, впрочем и в походке, да и в лице тоже. Я сглотнул. Целый ворох мыслей копошился в голове: во-первых — это явно был тот мутант, которого мне необходимо было депортировать из Зоны живым или мертвым. Во-вторых, держалась она слишком непринужденно под прицелом моего 47-го, что было явно плохо. А самое плохое состояло в том, что она была хороша собой.

Ну и напоследок я подумал ставшую уже привычной за последние два дня мысль «Чёртовы учёные!»

* * *
Я шел по земляной дороге сквозь ряды больших белых палаток мобильной Западной научно-исследовательской базы, в данный момент расположенной на самой границе Зоны возле мертвого городка Припять. Недавний осенний дождь превратил главную дорогу базы в гадкую малопроходимую жижу, которую даже местные уазики преодолевали с трудом и заносами. Но я не уазик и к бездорожью привык, поэтому с интересом глазел по сторонам, изучая малопонятные картинки, напечатанные у входов в каждую палатку и охранявших некоторые входы солдат-срочников в новенькой форме, хотя и с устаревшими АК-74, одинаково бритых, одинаково скучающих.

Лагерь был разбит на квадраты наподобие шахматной доски, поэтому нужную мне палатку я нашел без труда. Внутри оказался маленький тамбур, где меня остановили, обыскали, после чего вежливо попросили подождать. После минутного ожидания я прошел во внутреннее помещение, до боли похожее на обыкновенный бюрократический кабинет из стекла и бетона. Стол с компьютером, кресло, пара стульев напротив, сейф, автомат с питьевой водой и человек в черном костюме с уставшим лицом и проницательным взглядом.

Человек делал вид, будто пролистывает что-то на компьютере и полностью погружен в этот процесс. Я огляделся, подошел к столу и сел на один из стульев, так и не дождавшись приглашения. Прошло некоторое время, прежде чем человек оторвался от компьютера и уставился на меня так, словно я только что очутился на этом стуле прямо из воздуха. У меня имеется некоторый опыт общения с высокопоставленными людьми, поэтому я молча и терпеливо ждал.

— Я рад, что ты откликнулся на нашу просьбу. Надеюсь, ты понимаешь, что суть этого задания является государственной тайной…? — как-то внезапно и без предисловий начал человек.
— Почему не поручили его военному сталкеру? — грубо прервал его я, уже начиная жалеть о том, что ввязался в эту авантюру.
— … поэтому я хочу убедиться, что она таковой и останется. — невозмутимо продолжал он, — ты должен подписать документ о неразглашении.

Я встал и молча направился к выходу.

— С другой стороны наши деньги нужны тебе так же, как твои навыки нам, — все так же спокойно произнес человек моей спине — Пятнадцать тысяч сейчас и столько же по выполнении задания — это большие деньги даже для бюджетных организаций.

Пришлось остановиться. Деньги всегда привлекали меня, тем более что сейчас мне была нужна большая сумма. Не оборачиваясь, я произнес:
— Никаких бумаг, пока мне не объяснят сути задания.

и только потом выжидательно обернулся. Человек жевал губу, тяжело глядя на меня, потом откинулся на спинку кресла.

— Кофе, чай? — предложил он, явно решив потянуть время.

Я отрицательно помахал головой, не двигаясь с места. В конце концов, он что-то решил для себя, кивнул и показал мне рукой на стул, который я только что занимал.

— Не так уж и много мы на самом деле знаем, чтобы ради глупой секретности лишаться специалиста такого уровня как ты.