Он снова лёг на кушетку.

"Это был кошмар. Просто кошмарный сон…Ничего более…"

БОЛЬ!

Опять, жгучая, абсолютно невыносимая боль. Андрей вскочил.

«Зона. Это Зона. Она со мной играет. Чёрт»

Вдруг он начал сомневаться, что он первый, с кем «поиграла» Зона. Он вспомнил своего предшественника.

«Надо уходить. Срочно. Валить немедленно!» — думал Андрей, валясь с ног от усталости, но всё же собирая рюкзак.

Он взял автомат, рюкзак, пошёл к двери.

«Псы» — пронеслось в голове у Андрея.

«Прорвусь. У меня ещё 22 патрона в магазине» — ответил он сам себе.

Он взял зажёг фонарик и вышел. Увидев первого пса он его застрелил. Андрей огляделся.

Вокруг него рычало ещё несколько, но их постигла такая же учась, как и первого. Он побежал от дома, бежал, до тех пор, пока не упёрся в стену, бетонную, четырёхметровую стену.

«Но ведь раньше её здесь не было!» — лихорадочно думал Андрей.

Он пошёл вдоль стены, пока не прошёл круг и не вернулся в то же место, откуда начал.

«Ловушка. Всё, мне конец!» — мысленно похоронил он себя.

Стена была гладкой, на неё не представлялось возможности залезть. Вокруг исчезли все деревья, с которых можно было перелезть через стену.

Андрей медленно пошёл назад. Псов уже не было, наверне он уже всех перебил. Вернувшись в дом, он снова оглядл комнату. На этот раз его внимание привлекла какая-то вещь, валяющаяся в углу. Раньше её здесь не было, он был уверен. Он поднял её.

«Рация! Старая-престарая рация образца 2003 года!»

Он снова почувствовал надежду на спасение.

Андрей включил рацию и вышел на первый попавшийся канал.

«Всё равно кто меня найдёт, хоть военные, хоть сталкеры, мне уже всё равно. Только вытащите меня отсюда, потом хоть в тюрьму сажайте» — думал он.

— Всем кто меня слышит! СОС! Я в Зоне! Помогите! СОС! Пришлите спасателей, кого угодно! СОС! Помогите!

Андрей взглянул на GPS и продиктовал координаты.

— Слышу вас, это отряд 422, вы находитесь в запретной зоне. Высылаем людей, они прибудут через 4 дня.
— 4 дня? Почему так долго?
— На вертолёте не подлететь, сильные магн…

Из рации послышалось пищание, шипение и завывание.

— Приём! Меня кто-нибудь слышит?

Шипение.

Андрей со злости швырнул рацию в тот же угол, где и взял. Прибор показывал сильное магнитное возмущение.

«4 дня. 4 дня не спать. За мной придут. Меня спасут!»

За дверью послышалось рычание…

— Сколько здесь трупов!
— Да уж.

Двое людей в новенькой военной форме вышли на поляну.

— Вон тот дом, наверное.
— Посмотрим.

Они зашли в дом. В углу сидел человек, сжавшись в клубок, паранойально бормоча себе под нос : «Нельзя спать. Нельзя спать»

— Господи, что это с ним?
— Не знаю. Может шок?

Человек медленно повернул голову к солдатам.

— Я спасён. — монотонно пробормотал он.
— По виду он не спал с неделю… — сказал один из солдат.
— Ладно, уже вечер, переночуем здесь — сказал другой
— Нееет! — С сумасшедшим видом завопил Андрей, — Не спать! Надо идти! Нельзя спать!
— Плохо у него дело.
— Успокой его.

Андрей вскочил и побежал к двери. Солдаты схватили его и пристегнули двумя наручниками к койке.

— Дай ему снотворного.
— НЕЕЕЕТ! — вопил Андрей.
— Он сошёл с ума. — сказал солдат, вкалывая ему успокоительное.

Андрей задёргался в конвульсиях и… успокоился.

— Он уснул? — спросил один солдат.
— Нет. Кажется умер. — щупая пульс, ответил другой.
— Умер? Из-за чего?
— Я что, доктор? Спроси чего попроще.
— Ладно, чёрт с этим психом, будем спать.
— Что-то не нравиться мне это место. Может пойдём отсюда?
— Я сказал спать, значит спать. Я на кровати, ты на полу.
— Ладно.

Они улеглись.

— Спокойной ночи — сказал солдат с кровати.
— Спокойной ночи…

Автор Максим Снежков
26 марта 2003 года

Осколок в черепе

Шел первый час наступившей ночи, шел проливной дождь и под этим дождем шел пьяный Виктор. (Удивительно, сколько происходит движения в один миг) Шел он на удивление прямо, лишь иногда его ноги делали неточные движения, но к падению это не приводило. На его плече болтался автомат, вместо капроновой лямки на котором, была почему-то суконная веревка. Он вдруг остановился, недолго думая его рука расстегнула молнию на брюках, извлекая из них, запутавшееся в исподнем — «хозяйство», и подперев тело ближайшим дубом, Виктор принялся отливать, высвистывая при этом какую-то нехитрую мелодию. Шел он куда глядели глаза.

* * *

Виктор, надо отметить, всегда напивался в грозу и всегда «шел», потому как думал, что какая-нибудь из них, в конце концов, поставит жирную точку в его нелегкой и странной жизни. В прочем так думал не он один, а еще многие его знакомые и друзья, которые старались как можно реже принимать участие в пьянках, в которых принимал участие Виктор. И особенно отрешение достигало своего апогея, в плохую погоду, точнее в «молниеносную» грозу или бурю, которые в Зоне с недавних пор, были далеко не редкостью!

Причиной всему этому служила, как это было ни странно и не иронично — голова Виктора, в которую год тому назад, вонзился осколок странного вещества, посланный ему во время ужасной грозы прямиком с разбушевавшихся небес. Но ничего божественного, вопреки расползшимся тогда слухам и сплетням, дотошным ученым обнаружить не удалось, наоборот они объяснили все со своей научной и довольно скучной точки зрения;

— залетный метеорит, не до конца сгоревший в атмосфере Земли, выбрал точкой своего инопланетного приземления, ни что иное как голову Малокровкина Виктора Андреевича, при этом войдя в нее ровно на половину!

Единственный факт, который ученые тогда не смогли положить в свою копилку «онаученых чудес», так это то, что Виктор каким-то чудом остался жив, ибо мозг не совсем был задет!

Была попытка извлечь осколок хирургическим путем, но дитя прогресса — компьютер, показал, что осколок тревожить категорически не рекомендуется, так как была велика вероятность летального исхода его носителя. Подумали и не стали тревожить. Самый очкастый, наверно самый умный ученый, тогда похлопал Виктора по плечу и назвав его счастливчиком, выписал долой из городской больницы. Покинув ее с потяжелевшей ровно на семь грамм головой, Виктор снова вернулся в Зону, где с ним спустя пол года и стали твориться необъяснимые и мистические события…

Частые головные боли, порой приводили Виктора в состояние исступления, инопланетный осколок казалось, пульсировал у него в голове подобно второму сердцу! Его хотелось вырвать из головы, как хочется порой вырвать постоянно ноющий зуб, но оттого, что это было сделать невозможно, он впадал в длительные депрессии и долго ни с кем не разговаривал. Позже он стал замечать, что боли возникали точно перед непогодой и чем сильнее была эта боль, тем пуще была непогода.

Друзья Виктора, да и он сам, не придавали сперва этому большого значения, думая, что инородный предмет в его голове, просто реагирует на метеоусловия как антенна, но они ошибались… Грозы стали следовать за Малокровкиным, словно голодный волк за раненой добычей, и в самый их разгар, в голове у него творилось что-то невообразимое, что-то загадочное и ужасное! Порой он слышал какие-то зловещие голоса, шепчущие и кричащие на различных языках, не совсем понятных Виктору, точнее совсем непонятных. Иногда он неожиданно для всех, отвечал на скрытые мысли своих товарищей, что повергало последних в недоумение, а порой он видел странные сны, которые потом происходили с ним или с кем-нибудь на яву… Его голова напоминала ему самому — что-то на подобии приемника, который тщетно пытался настроиться на какую-нибудь волну.

Как бы то ни было, но Виктора стали побаиваться и откровенно избегать, что вводило его в еще большую и длительную меланхолию. Про него стали слагать слухи и легенды, в которых кто-то прозвал его «Приносящим грозу», что вполне соответствовало истине, ведь там где был он, всегда вскоре зарождалась и она!

Временами, он брал в руку пистолет и подносил его к виску, но что-то его все время останавливало… Этим «что-то», скорее всего, было слабое желание жить!

Он постепенно стал ощущать, что инопланетный осколок в его голове, становился некой частью его организма, чем-то вроде продолжения мозга… Осознавал он это отчетливей, когда напивался в стельку, дабы немного унять мучающую боль, и в тот же миг, бушующая непогода постепенно сменяла гнев на милость! В эти моменты относительного освобождения, Виктор направлял все свои мысли на поиск некой связи, между осколком, грозой и ее паро-нормальными явлениями. В другое же время, когда боль прогрессировала, все мысли были заняты ей и только ей. И это было невыносимо!

* * *

Закончив свое «мокрое дело» и засунув вынутое обратно, сталкер продолжил свой путь, из пункта «Б» в пункт «А», при этом стараясь не сбиться с него и не угодить в другие, менее знакомые и небезопасные «пункты» Зоны. Хотя сейчас ему было все равно, он сейчас был свободен от пульсирующей боли, он был пьян…

Чавкая резиновыми сапогами, он брел по лесу, слушая звуки успокаивающейся стихии и голоса, которые не отпускали его голову, даже когда в ней играл крепкий хмель, но это Виктор научился использовать себе на пользу. Когда он подходил близко к аномалии, то его «приемник» будто улавливал помехи, а глаза видели странную рябь, которой и была аномалия. Можно сказать он видел ее!

Пройдя мимо почерневшей от выбросов рощицы, Виктор отчетливо услышал тихий, шепчущий голос, будто голос ребенка. Он доносился из старого дзота, спрятанного от глаз осиновой рощей:

— О мать моя Зона, эта человека опять тревожить мой покой, она снова забирать мои мысли и не отдавать свои!

Виктор остановился и неуклюже свернул в сторону, откуда по его мнению донесся голос, хотя может он уловил чьи-то мысли. Шатаясь, он стал продираться сквозь почерневшие деревья, желая узнать кому принадлежали эти слова.

— Твоя не шагать больше! Оставаться так! — снова эхом разразилось в голове Виктора, который наконец увидел источник писклявого и жалобного голоса. В пулеметном окне дзота, виднелась уродливая физиономия карлика, он «лупал» своими зелеными «блюдцами» и совсем не пытался драпануть.

— Ах вот, — «ик» — что за тварь тут так громко мыслит «ик»! — Виктор не спеша снял с плеча автомат и передернул затвор.
— Ты не убивать, я служить! — жалобно пропищало существо.
— Ха-ха -, «ик», - ха-ха! Ты же не щука, — «мать твою Зону», — «ик» — а я не Иван Дурак… Все вы твари одинаковые «ик», вот гляди «морда»: — Виктор грузно опустился наземь, убирая автомат. Он ничуть не опасался этого существа, он знал что оно будет его слушать пока не умрет, они всегда слушали…
— Слепой пес «сказал» — «ик», что будет охотиться для меня, а когда я заснул, то вцепился мне в горло, — «ик»… Еле справился…
— Контроллер, — мать его, - сказал одно, а подумал совсем другое… Пришлось убить. Были еще там разные… «ик», «паразиты", двухголовые, трехглазые, шестирукие и все они что-то в страхе лепетали! Но я ведь не доктор Дулитл «ик»…
— Вот и ты «харя», щас тут понаобещаешь с три короба, а потом… — Виктор устало поднял автомат.
— Моя не врать, моя бояться твоя голова!
— Моя тоже бояться моя голова! — передразнивая карлика, произнес Малокровкин и направил ствол на торчащую в дзоте морду.
— Мать моя Зона! Я открывать тебе тайна твоя страшная голова…, та метеорита… — голова карлика внезапно разлетелась на куски и оборвала его речь на полуслове, это Виктор нажал на спусковой крючок своего автомата.

- На свою голову поглядел бы, — урод! — он презрительно сплюнул в сторону кровавой расправы и зашагал по лесу. Цепкая хватка алкогольного опьянения, что до сего момента сковывала Виктора, постепенно стала ослабевать, головная боль нарастать, а погода ухудшаться. Ухудшалось и настроение Малокровкина, который за последнюю неделю, все чаще подносил дуло своего пистолета к виску и долгое время не отводил… Вот и сейчас он уходил в темноту ночи, расстегивая по дороге кобуру и доставая из нее пистолет… Его высокая фигура бесшумно скрылась за стеной из пожухлого орешника, откуда донеслось тихое высвистывание нехитрой мелодии, которая вскоре потонула в сильном ударе грома…

Яркая вспышка молнии запоздало озарила мрачные окрестности Зоны и потом все стихло…

Утонул ли одиночный выстрел в этом ударе грома или нет, но вскоре после этого, небо над Зоной прояснилось.

Автор Максим Снежков
26 марта 2003 года

Прочный панцирь

Они блуждают в саду ядовитой энтропии, играют в салки со смертью. Они рыцари в душе, но дела их безумны! Они короли без регалий, пытающиеся созидать гармонию в хаосе! Они созерцатели парадоксов природы, и жертв синкретизма! Они — Сталкеры!

Из «Книги Полумертвых»

Мышь на званном ужине кошки!

«Микраш» подпрыгнул на очередной рытвине и снова оттолкнул мое желание спать. Я взглянул сквозь тонированное стекло автомобиля, проносящиеся мимо пейзажи вызвали у меня лишь уныние, небо было тяжелым и скучным, к тому же шел мелкий дождь. Водила угрюмо крутил баранку, объезжая многочисленные ямы, словно гонщик конусы и за всю дорогу не проронил ни слова.

— Далеко еще? — зевнув, поинтересовался я.

Водила пожав плечами ответил:

— Може верста, може шибче, не бачу я!

Я усмехнулся, такой же ответ я услышал десять верст тому назад. Эх, надо было лезть в армейский УАЗ, хоть и дороже, зато безопасней и водила местность знает. Да что теперь говорить… С этими мыслями я откинулся на спинку потрепанного сидения и закрыл глаза, сон стал приходить как-то сам собой. Звуки работающего двигателя постепенно отдалялись и затихали, превращаясь в мурлыканье слабого моторчика, дорога пошла более-менее ровная и удары колес о ямы, все меньше меня беспокоили. Я заснул и мне приснился мой дом, родные, моя девушка и друзья. Теперь все это было позади, что-то вычеркнулось из моей жизни, что-то добавилось, внося новый смысл существования, который я по имеющимся на то причинам, твердо решил искать в Зоне… Сон оборвался резко, как водиться на самом интересном месте, это водила тормошил меня за плечо.

— Эй, хлопчик, приихалы! Дали я не поиду, там патруль звирствуе, пиймають, заберуть аж на Иванкив! Идти-то дали знаешь куди?
— Знаю, не в первый раз, — устало говорю я и лезу в свой рюкзак.
— Чем за проезд возьмешь? Водкой?

Водила смеется.

— На що мени та горилка, якщо нам нее за так ллють!
— Где б мне ее за так наливали, — роясь в рюкзаке, бормочу я.
— Папирець треба мати, що доводить, що ти здесь прописаний! Инакше не дадуть!
— Что, от радиации помогает?
— Тю, да ми така нация — що нам по*** радиация!? Приказку не чув?
— Слыхивал, слыхивал…, так чем возьмешь?
— Грошами! — пожав плечами уверенно ответил он.
— Грошами, — ворчу я и лезу в бумажник.
— На что тебе гроши, коли водку за так льют? — пошутил я.
— Жинке видам — вона сховаэ!

Я достаю пятьдесят долларов бумажкой. — Такие гроши пойдут? — улыбаясь протягиваю я ему деньги.

— Пойдуть, пойдуть! — с улыбкой сунул он полтинник в карман. Я застегнул рюкзак и вылез из микраша.
— Ну ладно, бывай Костян, жинке привет передавай! И смени амортизаторы, сидеть сзади невозможно! — буркнул я напоследок и хлопнул по изъеденной ржавчиной, крыше автомобиля.
— И тоби удачи, — насмешливо хихикнул он, — СТАЛКЕР! — дизель загудел и оставив за собой черное облако, развернувшись умчался вдаль. Я проводил его унылым взглядом, какой никакой, зато был собеседник. Все, кто приезжал в Зону с «большой земли» (так сталкеры называли мегаполисы и остальные города) — по сути были «оборотнями», а уж потом только сталкерами. Покинув салон автомобиля, я превратился в одинокого «Овчара», это означало рассчитывать только на свои силы, доверять только себе, своим глазам и своему чутью. Многие превращались в беззащитных ягнят, которые тут же шли на корм Зоне, кто-то в хитрых лисиц, ну а кто-то в бесстрашных львов, что происходило очень и очень не часто. Чтобы не стать законченным меланхоликом, замкнутом в себе — многие заводили себе ручных любимцев, крыс, черепах, ежей и прочую мелкую живность. Многим из них, хозяева приписывали свойства счастливых талисманов и постоянно брали с собой в походы, и надо сказать, порой происходили чудеса, из-за которых вера в ручного любимца увеличивалась многократно.

Думая о своем, я вышел на «предзонную» лесополосу, здесь не встречалось аномалий, зато пошаливали разрозненные шайки мародеров, (мы их еще называли — «падальщиками») но это меняотчего-то не беспокоило. Я шел размеренным шагом и подошва моих «гриндеров»(так я окрестил свои армейские кирзачи), порой полностью утопала во влажную и мягкую почву, осенний зной жутко доставал. До «Базара Сталкеров» оставалось чуть больше двух миль, это было место, откуда начинали свой промысел все вольные сталкеры, не принадлежащие к группировкам, хотя и последние иногда туда захаживали, в основном чтобы продать подмоченное временем оружие. На «Базаре» можно было купить и продать что угодно, наняться на работу и предложить ее, рассказать свежие слухи и послушать старые, в общем это был БАЗАР, в полном смысле этого слова! Расположен он был, близ железнодорожной станции Янов, поезда на которую давно не приходили, зато какими-то умельцами была собрана и поставлена на рельсы небольшая дрезина, за аренду которой конструкторы драли большие деньги. Имея приличную вместительность, она могла безприпятственно доставить людей или груз, (а может то и другое) на несколько миль вглубь Зоны, дальше путь обрывался, в силу того что одна из рельс была повреждена взрывом. Умельцы все порывались ее починить, чтобы драть за аренду в два раза больше, но после очередного выброса, там обосновалась аномалия…и желание ее чинить пропало.

Лес стал намного мрачнее и безобразней, это означало что я вошел в Зону и теперь следовало быть намного осторожней. Я окинул взглядом небольшой подлесок за мшистым оврагом, если мне не изменял склероз, то где-то там должна была быть моя пометка «верной» тропы. Я сделал ее неделю тому назад, когда проникал в Зону той же дорогой, что и теперь.

Память меня не подвела. Рядом с одной из трех тропинок, стоял высокий ясень и на нем красовались два перекрещенных шрама от моего ножа, я с облегчением побрел по нужной тропе, хотя и не без опаски. Доверяя проверенной дороге, я все же вытащил из рюкзака свой прибор, являющийся примитивной пародией на детектор простых аномалий. Его мне соорудил из старой платы телевизора «Рассвет» и еще двух нехитрых микросхем, мой друг из Москвы, он преподает в институте физики, имени Л.В Киренского.

Да, денег у меня не было, все что заработал прошлой вылазкой в Зону, пошло на лечение сестры, у нее обнаружили рак. Когда после обследования опасения подтвердились, — для меня это прозвучало словно приговор, ведь я еще не совсем отошел после смерти отца, которого тоже забрал рак… Врач сказал, что если в кратчайшие сроки достать пять тысяч зеленых, то есть шанс на выздоровление, ибо пока болезнь протекает в начальной стадии ее развития. Волей неволей, вот и приходиться пользоваться дешевыми устройствами, которые при других обстоятельствах, давно бы подвели меня под могилу. Мне невероятно везет, хотя…быть может я еще и не встречался с настоящими трудностями, о которых часто рассказывают матерые сталкеры. Смешно сказать, я зарабатываю за день в Зоне, чуть больше пяти сотен долларов (это если еще повезет), в то время как «обстрелянные» имеют по полтора куска «железно»! Но оно и понятно, опыт, техника, оружие, спец. приборы и так далее… Но самое западло, это когда ты приходишь на Базар, а эти «Рэмбы», «Терминаторы" и «Крепкие Орешки», занимают все вакантные места, не оставляя тебе и шанса, принять участие в какой-нибудь, более-менее прибыльной «компании»! Так было со мной уже два раза, я тратил на поездку сотню баксов и уезжал ни с чем, если и сейчас такое случиться, то я просто не смогу вернуться обратно, потому как отдал последний полтинник Костяну-водиле. Такого просто не может со мной снова случиться!

Я прошел еще немного и до моего слуха донеслась знакомая музыка, сотканная из громких разговоров, споров, звона металла, звуков работающих двигателей, в общем суеты. Это и был Базар Сталкеров, маленький городок на окраине Зоны. Мои ботинки ступили наконец на твердую, каменистую дорогу и шагать стало заметно легче и веселей. Вынырнув из-за стены почерневшего сарая, моему взору сразу же предстала неизменная картина, с десяток самодельных лотков и шатерных палаток, замыкались кругом, по периметру в сотню квадратных метров, повсюду шныряли сталкеры и иногда даже мелькали военные, которые тоже извлекали из Базара пользу. В тридцати метрах от него проходили рельсы, на них стояла дрезина и как обычно, очередь на то, чтобы ее арендовать, выстраивалась уже с самого утра. Мне всегда нравилось это место, здесь витал какой-то особый дух единения, сталкеры встречались в Зоне и не редко убивали друг друга из-закакой-нибудь потрепанной вещицы, но здесь они просто не смели этого делать. Базар был местом покоя и примирения, ну и конечно же выгодных сделок!

Я поприветствовал взглядом знакомые физиономии: в шатерной палатке, возле почерневшего дерева, стоял «Лис» — торговец микрочипами, микросхемами и прочей мелочью, жизненно необходимой для аппаратуры любого сталкера. Торговля у него видать не шла, выражение его лица это подтверждало. Рядом с палаткой Лиса, о чем-то оживленно беседовал «Крот», — продавец психотропных препаратов кустарного производства.

Его собеседник еле стоял на ногах, видно был пьян, а речь его была полна нецензурных выражений, часто заканчивающихся на — «…мать»! Крот большую часть своего времени проводил, шарясь по окраине Зоны, выкапывая из ее недр заветные коренья и собирая странного вида цветы, которые в той или иной степени подверглись мутационным дефектам. На Базар он приносил уже готовый продукт, в виде порошка или раствора, пробовать который доводилось далеко не всем, а ассортимент у него постоянно пополнялся. На нескольких лотках подряд, расположились грибники Зоны, торгующие особыми и редкими видами грибов, которые в силу своей дороговизны — редко продавались.

Вот перед моим лицом возникла, заросшая недельной щетиной, физиономия «Жакоба», у этого полу-француза, можно было купить любые шмотки, начиная с обычных носков и заканчивая кевларовым жилетом! Сейчас же, нарасхват были кожаные, мультикарманные куртки и плащи, с антирадиактивной пропиткой. Я и сам присматривал себе что-нибудь этакое, ведь если удаляться не глубоко в Зону (что я всегда и делал), то у «кожи» просто не было конкурентов.

Я прошелся вдоль табачных лотков и уставился на стоявший поодаль УАЗ, он был под завязку напичкан оружием, оружейник «Ганз» улыбаясь демонстрировал работоспособность спусковых механизмов, обращаясь по просьбам покупателей, к той или иной модели. Сказать что выбор у Ганза был богатым, значит было преувеличить. Да, единиц оружия у него было много, но модели часто повторялись и одна была хуже другой, сталкеры из знаменитых группировок вовсе не были дураками, чтобы за полцены отдавать Ганзу хорошие пушки. К примеру, прежде чем я купил себе АК-74СУ, мне пришлось торчать у его тачки битый час, прежде чем я выбрал более-менее сносный экземпляр. Да еще приходилось посматривать, не набито ли где-нибудь на нем, знаменитого на весь мир, — Made in Taiwan!

Я покрутил головой и нашел взглядом ежедневную таблицу расценок, она была приколочена к почерневшему дереву, рядом с палаткой Лиса. На этой таблице были указаны цены на все, что в данный момент интересовало покупателей, ученых или простых торговцев: артефакты, карты квадратов, информация о мутантах, их образцах ткани… Были расценки на каждую знакомую тварь, за живую давали в три раза дороже, нежели за мертвую. Я подошел к таблице, у нее уже стояло четверо сталкеров и они явно были чем-то недовольны:

— Здорово, мужики. Чего они опять тут понаписали? — обратился я к стоящим.
— Здорово «Овчар», сам дивись!

Я беглым взглядом пробежал по таблице, остановив его на интересуемой цифре. Теперь понятно почему «Соха» возмущался, подняли цену на индификацию артефакта! Отныне это удовольствие стоило сотню зеленых!

— Вот чертовы ботаники! — в сердцах рявкнул Соха, который в силу своих Украинских корней, был немного скуповат.

Ботаниками, были люди в белых халатах и в очках, (впрочем не всегда в белых и порой не в халатах, но зато всегда в очках!) их фургон-лаборатория неизменно парковался в пятидесяти метрах от Базара, сталкеры несли свой загадочный хабар прямиком туда.

Дело в том, что тратя деньги на индификацию артефакта, — ты как бы бросал кости на удачу, ведь если его открытые свойства окажутся бесполезными для ученых, они просто не будут заинтересованы в его покупке. Ну а если наоборот, то им пришлось бы раскошелиться по полной, потому как желающих купить уникальную вещь, хоть отбавляй. Естественно это им было не выгодно и они заломили цену!

— Да, — протянул я, — хитрят наши очкарики!
— Хитрят, — согласился Соха, — Кстати, Овчар, если ты сюда пришел не языком молоть, то поспеши, «Купец» последний, кто в поход людей набирал, одного человека ему не хватало! — я оживился, неважно куда и с кем пришлось бы топать, главное чтобы за это платили! А зная щедрую душу Купца, я готов был проникнуть даже в саркофаг и на своем горбе вынести оттуда черный монолит!
— Где он? — не сдерживая радости, почти что прокричал я. Соха указал рукой в дальнюю часть Базара. Натыкаясь по пути почти на каждого встречного, я быстрым шагом переходящим в бег, достиг указанного места назначения. Там, у «Нивы» стоял смуглый, невысокого роста человек и разговаривал с каким-то военным, это и был сталкер по прозвищу Купец…, хотя сталкером его можно было назвать с большой натяжкой.
— Купец! — пытаясь говорить спокойно, выкрикнул я, — ты говорят в поход людей собираешь?
— Ба, — Овчар! — расплывшись в улыбке, протянул он, — давненько тебя видно не было! Как сестра? — он не искренне сделал серьезное лицо.
— В зависимости от твоего ответа, наверное и будет зависеть мой…!
— А какой был вопрос? — хлопнув пару раз веками, произнес он.

Он что издевается, подумал я.

— Тебе люди нужны? В поход!
— Ах, знаешь…, должен тебя огорчить, но я уже нанял последнего! Я с удовольствием возьму тебя вместо него, если ты конечно с ним договоришься. Вон он! — указал он своей пухлой ручонкой на человека в кожаном плаще, это был матерый сталкер — «Водырь», с ним я ни за что бы не договорился! Да и вряд ли Купец, желал поменять легендарного киллера Зоны, на бедного полу-новичка, коих на Базаре пруд пруди. Мой взгляд потупился, а лицо из всех своих состояний, подыскало самое жалкое, внутри меня что-то рухнуло и с грохотом продолжало падать. Что теперь было делать? Денег на ночлег у меня не было, в рюкзаке валялась пара сэндвичей, автомат и фляжка с водкой, напиться что ли? Точно, нажраться и пойти одному в Зону за хабаром! Нет, для такой отчаянной храбрости у меня было очень мало этого драгоценного напитка. Невольно вспомнился нехорошим словом Костян - водила, что вез меня на своем задрипанном микроавтобусе и который не взял за проезд водкой, отнимая у меня последние пятьдесят баксов. Ну может это и к лучшему, водка как никак согреет мою кровь, когда я буду коротать ночь под открытым небом.

Мысли ураганом крутились у меня в голове, пока чей-то голос не прервал их движение:

— Овчар, тебе нехорошо? — это был хрипловатый голос Купца, он был немного озадачен моей реакцией на его отказ, который видно ввел меня в кратковременный транс.
— Бывало лучше, — я тяжело выдохнул и медленно зашагал вдоль Базара.
— Овчар постой! — крикнул мне вслед Купец. — Если у тебя совсем бедственное положение, то пойди поговори с «Витязем», он вроде что-то потерял в Зоне!
— А мне-то что?