Прекрасны майские деньки, как ночью в поле меркнут огоньки.

     Когда-нибудь в жизни каждого появлялся день перевернувший всю его жизнь. Такой день был именно сегодня. Меня призвали в армию.

    Новое поколение негативно относится к службе, считая её какой-то каторгой, мучением длинной в один год. Но есть и те, кто желает отслужить и потом больше никогда не париться. Я относился к их числу. Все мы готовы оттрубить во всех родах войск, кроме стройбата и спецбатальона. В первом не хотелось служить, потому что хуже просто быть не может, а во втором проблему можно охарактеризовать одним словом – Зона.

       Конечно, многие в современном мире думают, что Зона – это просто кусок территории с ЧАЭС в центре, где происходит Нечто… Но я то знаю, что они не правы. Мне и всем жителям Украины и Белоруссии, да и что уж скрывать, всему миру  в апреле 2006 пришлось не сладко. Именно в этот роковой момент и начала свое существование новая Зона. Чернобыльская Зона отчуждения. Как и двадцать лет назад она образовалась мгновенно. (Мне повезло не увидеть первую катастрофу. Я родился в 1997.) Ярчайшей вспышкой на горизонте и гигантской взрывной волной ознаменовалось её появление.

Она начала разрастаться, съедая километры земли.

    В один миг эту необычайных размеров аномалию признали особо опасной, когда из центра волнами понеслись толпы уродливых чудовищ, сметающих все на своем пути. По радио и телевидению шли репортажи с места событий. Журналисты неистово кричали, что начинается конец света, мы погибнем. Ученые на все происходящее разводили руками, расчесывали лбы до крови и совершенно не понимали что происходит? Рациональных ответов не находилось. Правительства всех стран призывали к спокойствию, но какое там, эмигранты потоком понеслись подальше отсюда. В общем матушку-Землю охватил хаос.

    Но паникеров быстро утихомирили, за одну неделю объединенная миротворческая коалиция успокоила бунт на корабле, оцепила периметр, сформировала первые военные заставы. Был дан приказ: ничто не должно ни войти, ни выйти. Но постоянно караулить никто не мог, да и чудовища часто пытались прорваться. Потерь было множество, коварное правительство скрывало страшные цифры. Они постоянно твердили, что все под контролем, просто нужно больше людей. Вот и получалось, что новобранцы постоянно отсылались в Зону.      

    Многие призывники изобретали все новые и новые методы, чтобы не попасть в страшные войска – спецбатальоны. Никого из них не привлекала перспектива стать едой для монстров. Это же до жути страшно, если в каждую секунду ты не уверен будешь ли цел в следующую. Меня так вообще бросает в дрожь, когда задумываюсь об этом.  В общем, самым главным кошмаром призывника являлась Зона.    

     Сегодня пути-дороги вели к распределительному пункту, находящемуся в военкомате. Странное паршивое чувство наплывами одолевало меня. То хотелось идти туда, то побежать в обратном направлении. Переборов себя я все-таки добрался до военкомата. Медкомиссию прошел неделю назад. Теперь оставалось только узнать, в какие войска меня отправят?

     Десять лет назад здание военкома было простой школой №7. Давным-давно здесь училась моя мама. На первом этаже располагался собственно сам военкомат. На втором распределительный пункт и ещё что-то. Я поднялся по лестнице и побрел вдаль по коридору. В самом его конце располагался нужный мне кабинет. Очереди к нему не было. Вообще, сегодня призывников можно посчитать по пальцам. Я постучался в дверь и зашел в помещение. Внутри было довольно дымно. Окно открыто настежь. В дальнем углу у шкафа пылились кипы бумаг, перетянутые бечевкой. На стене висел портрет Ломоносова, который как-то странно на меня поглядывал. Нет, правда говорю, так и было.

    За дубовым столом сидел пузатый офицер. Его большие смоляные усы закрывали ему рот. Весь какой-то «засаленный», вспотевший он напомнил мне большого с подпалинами хряка.

- Фамылия? – Пробасил он.

- Шматенко. – Негромко пробурчал я.

       - Тык, Шматэнка…Шматэнка. – Офицер бубнил себе под нос, рыская в бумагах. – А вот нашел. Шматэнка Алексей Михайлыч 97 года рождения?

     - Точно.

     - Шо ж присаживайся.

     - Нет, я постою. – возразил ему.

     - Ну как хошь? – тот пожал грузными плечами. - Вощим так, хлопец. По особому распоряжению министра обороны все новобранцы должны быть отправлены на пэриметр Зоны аномальной активности и рассредоточены по сформированным заранее спецбатальонам.      

       У меня аж сердце в пятки ушло.

        - Как!? – Возмутился  я. – Как такое может быть? Это ошибка!

        - Ошибок нет, и быть не может таков приказ.  

        - Но я не хочу туда! В Зону! Это же...

        - Шо?

        - Это же опасно.

        - Ха! Хлопец, а тебе не говори, что жизнь – это опасная штука? Это те курорт!? – гаркнул тот. – Здесь службу не выбирают!?   

        - Вам тут легко говорить. Сидите и ничего не делаете.

        - Знаешь шо, хлопчик! – выдавил он и привстал. – Я пререкаться с тобой не хочу, больно мне надо. Так что собирайся. А пока покинь помещение – ткнул пальцем в дверь. – Еже ли с барахлом к завтраму не будешь на пороге, лично сгною в штрафбате!

     Мне захотелось набить ему морду, но сдержался. «Ну ладно, урод погонистый. Жируй, на таких как мы, простых парнях. Жируй, пока ещё есть время, а оно быстро кончается.  – Язвительно подумалось мне».

     - Досвидания. – буркнул я.  

    Тот ещё что-то балаболил в ответ. Снова подкатило паршивое чувство. Захотелось набить морду этому «толстопузу» с погонами. Но дверь позади меня захлопнулась, и моё сознание пришло в норму.  

    Я вышел на улицу и сел на лавку. «Как мне сказать об этом матери? Ничего не сказать? – Она насторожиться. Сказать правду? – закатит истерику. Соврать? – не поверит. – Подумалось мне. – Придется выдать все как есть. Так хоть на меня не обидится. Но истерики не миновать». К тому же если бы не произошел один случай, может быть, она повела себя иначе.

      В том же 2006 году в Зону отправились сотни человек именуемые себя сталкерами. Авантюристы, искатели приключений и просто ненужные это миру люди. У всех разные причины, обстоятельства, но шли они именно сюда, в Зону, в мирок где ты найдешь ответы на любые вопросы, где нет скучных и сужающих свободу законов, туда где исполняются самые заветные мечты. Но пелена затмившая глаза исчезла, и перед людьми открылись покрытые язвами земли, ужасные, опасные и неизведанные. И выйти из западни невозможно, да и в конечном итоге такая мысль попросту улетучивается. Первостепенной целью становится желание выжить. Выжить любой ценой.   .

    Одним из этих смельчаков был мой отец. Его так вдохновила идея легкого заработка, что он одним прекрасным утром собрал рюкзак, снял со стены дедовское ружье, попрощался с женой и ушел в Зону.

   Моя мама долгие ночи напролет плакала не переставая. Через год она смирилась с утратой мужа и стала жить почти как прежде. Иногда правда, заслышав стук в дверь, она неслась с радостными криками, но потом узнавала, что пришли родственники. Я не могу сказать, что не скучаю по своему отцу, но и не могу сказать, что его не люблю. Мне трудно выразить свои чувства к нему. Правда в трудные минуты часто не хватает его поддержки.

     Моя мама – обычная домохозяйка, каких у нас в Львове большинство. Иногда она подрабатывает няней. Я тоже от случая к случаю занимаюсь тем, что предложат. Денег нам на жизнь хватает, но не более. Поэтому-то мой отец и пошел в Зону.

      Наверное, каждый чувствует что-то особенное, когда переступает порог родного дома. Мне, например, на душе становится теплее. Я разулся, кинул куртку на вешалку и пошел на кухню.

        - Леша? Это ты? – Послышался её голос из кухни.

        - Да. – Ответил я и пошел к столу.

        - Привет. – она обняла меня.  

        - Привет.

      Я молчал. Она готовила борщ.

         - Что молчишь? Ничего не рассказываешь? – С не дюжим интересом спросила мама.

        - Да так. Чего рассказывать? – Начал уходить от вопроса я.

        - Что-то не так? По лицу вижу. Рассказывай.

       - Ты только не волнуйся. Лучше сядь.

       - Значит, и в правду что-то случилось? – встрепенулась она.

       - Да, я даже сам не могу в это поверить, но это чистейшая правда. Меня забирают в спецбатальон.   

     - Что? – При этом она три раза изменилась в лице. Губы задрожали, на глаза навернулись слезы,  - Сыночек, миленький. Почему так? – мама прижалась. – Почему именно тебя? Ты же у меня один остался, сыночек. Как же я без тебя? Не вытяну, не смогу столько ждать. Душа моя болит. Больно мне, сыночек. Больно мне. Не вынесу разлуки. Поникну в одиночестве. Слышишь?  

     - Все. Тише. Тише. Не надо плакать.

    - Как же не плакать, сыночек? Один ты у меня остался. А теперь и тебя отбирают.

     - Ну, полно. Плачь не плачь. Ты же ведь у меня мама сильная? Да?

      - Да миленький, да, сильная.

      - Значит будешь ждать?

      - Да.

      - Не поникнешь?

      - Нет.

     - Ну вот, так то лучше.

    Мама вытерла слезы с лица, немного помолчала и после спросила:

      - Может, поесть хочешь, сынок?

      - Нет. Что-то в меня ничего не лезет. Слишком много нервотрепки было сегодня. То одно, то другое.

      - Ну, раз не хочешь, не буду заставлять.

    Пару секунд, поразмыслив, я решил сходить к кое-кому.

     - Ты куда? – Спросила она меня.

     - Я к деду Федоту.

     - А зачем?

     - Попрощаться.

     - Ладно, иди. – Махнула она рукой.

   Даже уже и не помню когда познакомился с этим старичком. Давно это было. Он не очень общительный, но если его немного помучить с расспросами, то будь уверен расскажет такое, что дух захватит. Именно от него я узнал про Зону. Хотя именно на эту тему ему беседовать не нравится.

    Но вообще-то Федот не старик, ему по-моему всего полтиник. Он бодрый и активный, часто уходит на долгие походы за город, иногда на пару дней. Соберет так в рюкзак чего-нибудь пожевать и в путь.

    Я с ним пару раз так  путешествовал. Ощущения офигительные. Мы с ним так почти до Киева добрались. Мама конечно же волновалась, мобильник ведь не везде ловит сигнал. Но со мной же Федот. С его чутьем не заблудишься.        

    Дед жил в частном домике, стоящем неподалеку от наших пятиэтажек. Как он мне сказал: хозяева этого дома давным-давно его покинули.

     Я вышел во двор. И тут прямо таки развернулась сцена из блатного кинофильма с понтами и телками. К подъезду подкатил расфуфыренный, искрящийся в лучах солнца Хаммер. Из салона доносились тяжелые биты, которые долбили по ушам. Это Боря и ко вернулись на хату.

    Блин, чтоб их всех. Так не хотел с ними встречаться и на тебе – подарок судьбы. Этот Борис настоящий наглый избалованный папенькин сынок, проще говоря – мажор. Для него нет правил и законов. Он сам себе закон.

      - Смотрите, ребята. Это же Шматенко – главный лох всей округи! Это надо же быть таким неудачником, чтобы в Зону служить отправили!

     Я сжал кулаки, злоба переполняла.

     - А ты это откуда знаешь?

     - От верблюда, баклан!

 Они пошли мне навстречу.

     - С дороги, неудачник! – Бросил он мне.

     - Да пошел ты сам! – зло ответил ему.

     - Чего-чего!? – Спросил побагровевший Боря.

     - Что слышал! Кстати, у тебя ботинок испачкался.

     - Где? – поднял брови тот. И уставился вниз.

     - Да вот же! – я смачно харкнул ему под ноги и не промазал.

     - Ах ты сволочь! – взъярился мажор. Да я тебя! 

   Братки в одно мгновенье окружили и скрутили меня. Боря приставил к горлу нож. Его глаза сверкали ненавистью. Губы скривились в скалящейся ухмылке.

    - Никто не имеет такой наглости, никто кроме тебя!! Не долго тебе осталось плеваться. Сейчас перестанешь. Нечем будет.  –  лезвие врезалось сильнее.

    Я только сопел пытаясь высвободиться. Тут из-за угла появился знакомый силуэт. За длинным плащом не разобрать кто это. Но догадаться не сложно. Только Федот и в солнечный день ходит с накинутым капюшоном. Старик сразу заметил меня, прибавил шаг и направился к нам. Он вырос из-за спины Бори в одно мгновенье, распахнул полу плаща, достал из ножен и приставил к его горлу здоровый кинжал, с загнутым клинком.

     - Тише. – Негромко произнес старик. - А теперь убери нож, ещё ненароком порежешься..

     - Спасибо, Федот. – произнес ему и потер шею. - Ты как раз вовремя.

     - Цел? – бросил дед и оглядел меня.

     - Ага. – Кивнул ему в ответ.

     - Ну теперь я отпускаю тебя. – негромко сказал в ухо Федот. - Только не делай резких движений.

   Старик убрал кинжал, и Боря спокойно отошел в сторону.

     - Дед ты хоть знаешь, что ты сейчас сделал!? – возмутился парень.

     - И без соплей, салага! А теперь валите пока у меня терпение не лопнуло!

     - Все, ребята! Валим! – крикнул, Боря – А вы, вы ещё за это заплатите! – мажор ткнул в нас пальцем. - И, ты, старик, получишь от меня! Втройне! Я вас достану, ублюдки! - и они забежали в подъезд.

    Старик обернулся и посмотрел на меня.

     - Все в порядке?

     - Да вроде? – я все ещё растирал шею. - Собственно как ты тут оказался?

- Из магазина шел. А тут… Опять заварил кашу? – осерчал Федот.

- Да ладно. – махнул рукой.

- Неладно – повторил старик, явно недовольный. – Тебе головой надо подумать, прежде чем действовать. Эх, все вы такие, без царя в голове.   

     - Это у меня такой дар – влипать по полной. – пошутил я.

     - Глупости. – возразил тот. - это не дар а твоя безалаберность.

     - Да ладно, дед.  

     - Не ладно. Постарайся не ввязываться в неприятности. Обещай мне.

     - Обещаю. – пробурчал в ответ.

     - Я не расслышал?

     - Обещаю!

     - Ну то-то. – успокоился старик. - Ты как, ко мне собирался?

     - Ага. – кивнул в ответ.

     - Пошли тогда.

   Мы побрели в сторону его дома.

     - Дед.

     - Чего?

     - А ладно потом расскажу.

 

                                                                 ***

    Пока мы добирались погода резко сменилась с солнечной и теплой на противоположную: холодную и дождливую. Ливень зарядил по-крупному.

   Это была одноэтажная деревянная избушка. Покосившаяся, с облупившейся краской и небольшой дырой в крыше. Не знаю, как он живет в таких условиях.

     Старик отворил дверь, кинул плащ на вешалку и прошел в комнату. Внутри дом выглядел не лучше, чем снаружи. Пожелтевшие в пятнах обои, местами прогнивший пол. Из мебели был только старый-престарый стол, несколько стульев и железная койка, ещё платяной шкаф с отвалившейся дверью.

     - Так что ты хотел мне рассказать? – Спросил меня, усевшись на стул старик.

     - Да вот хотел тебе сказать, что забирают меня в армию.

     - Уже? – удивился Федот. – Как быстро время летит. Ну это хорошо. Армия из тебя человека и сделает. По собственному опыту говорю.

     - Сделает. Только не спецбатальон.

    - Что? Это в Зоне который?

     - В Зоне. - подтвердил я.

     - М-да, не думал что это случится…

   Показалось, старик что-то вспомнил. Его взгляд посмурнел. Он пробормотал непонятную фразу, а затем сказал:

    - Все-таки он был прав, а я ему не верил. Столько времени прошло, а я не верил. Вот дурак же.

    - Кто был прав?

    - Один мой старый друг. Столько лет, столько лет. – повторил он, встал, вытащил из шкафа рюкзак и стал собирать вещи. – Знаешь, мне придется уйти. – Федот обернулся. – Прости, Лешка. Думаю это все кажется странным. Не ищи меня больше здесь. Я ухожу. Не скажу куда именно, сам пока до конца не знаю.   

    - О чем ты вообще толкуешь, дед?

 - Ты пока не поймешь. Позже. Все проявится позже. – заверил меня тот. – Могу лишь дать тебе совет – думай головой, а потом действуй.

    Федот застегнул рюкзак, подхватил плащ и обернувшись сказал:

     - Прощай. Мы ещё встретимся. Там… - его слова заглушил ветер ворвавшийся в дом, гроза во всю шумела и резвилась.

     В следующую секунду он растворился за порогом

   Несколько минут я ошарашено пялился в дверной проём. В голове беспорядочно бродили мысли. «Невероятно. Невероятно. Что за бред? Может у меня глюки? – Подумалось мне. – Хотя навряд ли. Это точно не глюки. Это просто бред!».

     Я пришел домой и без разговоров плюхнулся на свою кровать. Странно, что время пролетело незаметно. Да ещё Федот. Что с ним такое? Сбежал ничего не объяснив. 

Да и вообще день сегодня совсем чудной. Лучше сейчас завалиться спать чтобы забыть этот день. Хотя завтрашний надо забыть тоже.

     Глаза закрылись сами собой, и я отрубился. Сон был довольно странным, но вполне понятным. Громада ЧАЭС. Везде брошенная техника, огонь, клубящаяся пыль. Весь вокруг искажается, как будто смотришь сквозь пламя костра.  В стороне странные звери пожирают чьи-то останки. Над головой вдруг пролетел вертолет. Я пробирался сквозь обломки машин, танков. Впереди показались ворота. На них было написано: «Монолит вечен». Где-то застрекотал пулемет. По пути мне встречались группы людей, но они не обращали на меня внимания. Так я добрался до входа в саркофаг. Внизу было темно и холодно. Тусклые лампы аварийного освещения раздражающе мигали. По коридорам разносился гулкий вой. Долгие скитания по лабиринтам привели меня к месту закрытому саркофагом. В центре стоял огромных размеров камень, который причудливо светился, но путь к нему преграждали кучи обломков и хлама. После длительных минут продирания сквозь мусор я все-таки дошел до него. Когда между мной и камнем оставалось расстояние вытянутой руки, в нем на мгновенье появилось отражение. Оно показалось мне знакомым. Тут зазвенел будильник.

      Я вскочил. Солнце светило в окно. Начинался новый день. Что он сулит неизвестно. Как гласит рекламный слоган одной мобильной фирмы: будущее зависит от тебя.