Я родилась 18 ноября 2006 года. Именно в этот день я приобрела журнал «ДПК», из которого и узнала о Terra Incognita под названием Зона Отчуждения. С нетерпением ждала момента, когда наконец Зона Отчуждения будет открыта для всех желающих. И тем не менее, когда первый рейсовик отправился в Зону,  23 марта 2007 года, я не смогла уехать на нем по причине нехватки денег на билет. Пришлось в тот день с тоской и грустью уехать с вокзала домой. Но зато на следующий день я была первая, кто стоял в очереди за билетами под дверью вокзала, и первой успела занять самые козырные места – у окошка, чтобы видеть, куда едем. Красоты пути в Зону потрясли меня. Хоть рейсовик ехал и медленно, притормаживая на каждом повороте и подпрыгивая на каждой кочке, я была настолько в предвкушении Terra Incognita, что просто не обращала внимания на трудности пути. И вот я оказалась в предбаннике Зоны, на Кордоне. Не буду уточнять, какие преграды мне пришлось преодолеть , не буду описывать все те полосы препятствий, рвы с тиграми, кольями и крокодилами, минные поля и дежурные патрули – все вы прошли через это, все вы в курсе. В деревне на Кордоне меня неласково встретил местный торговец Сидорович, которого вы так же все знаете, и хмуро мне выдал задание, сказав что-то сквозь зубы о грузовике смерти. Я сразу поняла, что он меня принимает за кого-то другого, но решила не спорить, а послушно выполнить то, что от меня требовали – как-никак я был здесь человек новый, а со своим уставом в чужой монастырь, как известно, не лезут. Первое задание далось мне с трудом, но это не отбило у меня охоту изучать Зону. Я пошла дальше, вглубь Зоны, осматривая каждый метр, иногда находя спрятанные кем-то в тайниках предметы, иногда полезные, иногда не очень. Попадались и артефакты, то, ради чего большинство сталкеров и проникало каждый день в зону. Но очень скоро я поняла, что собирать артефакты – не выгодно. Гораздо выгоднее оказалось торговать оружием – впрочем, этого и следовало ожидать. Это оказался не единственный недостаток той Зоны Отчуждения, которую я увидела при первых проникновениях. 

По мере приобретения опыта во время дальних ходок я узнавала все больше и больше тайн этого нового мира. Проникала в непроникновенные и труднодоступные места, куда даже теоретически было невозможно попасть. Видела такие места в Зоне, которые не предназначались для посторонних глаз. И чем больше я проникала в тайну происхождения Зоны, чем больше я узнавала ее тайны, загадки и просто чем дольше я там находилась, тем острее стала ощущаться недосказанность и нехватка загадочности, которой нас пичкали со страниц рекламных буклетов. После четвертого рейда в Зону я увидела наконец, что страшная Зона Отчуждения, по сути, опасна не больше, чем изолированный провод высокого напряжения. Да, опасно, да, просто смертельно опасно прикосновение к самому проводу, но добрый дядя-электрик побеспокоился заранее о возможной угрозе, и изолировал провод толстым слоем синей изоленты. Это побудило меня искать другие пути проникновения в Зону – не те, официальные, где водят туристов с гидом, пугая «смертельно опасными аномалиями», а другие, которыми ходят настоящие сталкеры. И лишь тогда я поняла, насколько опасной может быть Зона в тех местах, где не ступала нога человека. Только после проникновения в Зону не проторенной дорогой, где ездили рейсовики, а еле видной тропинкой сквозь окружающие дебри «модного» леса, я увидела настоящую Зону, которую прятали от наших глаз за забором и вырезав все упоминания о ней даже из разговоров. Тут действительно приходилось ходить осторожно, проверяя дорогу перед собой болтами, которые в официальной зоне всего лишь были ненужным грузом в рюкзаке; тут приходилось бороться за жизнь на каждом шагу; тут даже от мутантов предпочтительнее было спастись бегством, чем принять бой, потому что на многих мутантов даже пара автоматных рожков не производила эффекта – впрочем, сами мутанты тоже стали намного опаснее, чем в официальной Зоне. Но я не отступала перед трудностями никогда, наоборот, они меня раззадоривали, хотелось непременно их преодолеть и понять – а почему же все-таки меня не пускают туда, куда не пускают?

Случайное нажатие кнопки в ПДА открыло для меня мир, где было много таких, как я. Я-то думала, я одна в Зоне – оказалось нас, сталкеров, больше 40 тысяч – было так на момент моего присоединения к сталкерскому обществу, которое состоялось 5 июля 2007 года. Во время вылазок – не в Зону, а из Зоны, потому что в Зоне я теперь жила – я нашла огромное число единомышленников. Кто-то опытный, кто-то нет. Но с каждым было об чем поговорить, что посоветовать и что спросить. А я уже считала себя настолько опытным сталкером, что могла советовать и отвечать на вопросы и сама.

Вскоре, по причине временной отмены рейсовика, мне пришлось оставить Зону. Однако я не забывала ее ни на минуту, с нетерпением ожидая тот момент, когда рейсы в Зону возобновятся. И вот, 26 ноября 2007 года, рейсы были восстановлены, а на маршрут была выделена более мощная и быстрая машина, которая теперь не подпрыгивала на кочках и не притормаживала перед поворотами. Эту машину не пугали ни зной, ни снег, ее не заносило по мокрой земле, и она не буксовала в лужах. Я теперь могла насладиться пребыванием в Зоне в любое время года. Я видела зиму и весну, я видела осень и жаркое лето. Я сама строила свою Зону, и нашла много людей, мне бескорыстно помогавших в этом вопросе. Я и сама, так же безвозмездно, помогала многим начинающим сталкерам.

Что же касается чистого неба – погодные условия не дали ему заполнить собой Зону Отчуждения. Все-таки климат штука сильная, да и средняя полоса дает о себе знать. И именно по этой причине я стала бывать в Зоне реже. По прогнозам синоптиков, которые, как известно, ошибаются один раз, но каждый день, чистое небо должно было накрыть Зону в конце августа – начале сентября, в зависимости от региона, но вместо ожидаемого чистого неба на Зону обрушились многочисленные аномальные Выбросы, видоизменявшие все вокруг. А среди сталкеров, забредших на огонек, получил широкое распространение галлюциногенный препарат под обозначением «CS», так же в народе известный как «Клир Скай», в результате чего у многих сталкеров съезжала крыша и они начинали орать на каждом шагу «Я видел Чистое Небо!». Говорить с невменяемыми и одурманенными CS сталкерами было бесполезно и бессмысленно, метеоцентр так же не мог внятно и четко сказать – когда будет и будет ли вообще в Зоне Чистое Небо. Поэтому я решила на время оставить Зону. И я ушла – но она продолжала жить в моем сердце. Я нашла себе уголок «На обочине», но снова и снова мысленно возвращалась в Зону Отчуждения, вспоминая и ночные посиделки у костра, и своих друзей, с которыми было пройдено немало километров и прожито немало дней и даже месяцев на просторах Зоны. Я вспоминала аномалии, мутантов, я вспоминала солдат и бандитов, я даже гопников вспоминала, уж не говоря о всем известном кордонном барыге Сидоровиче. И я поняла – пусть я и покинула Зону, но она проросла в моем сердце, и осталась жить там навсегда. Куда бы я ни уходила – она всегда будет меня манить и звать, и я всегда буду возвращаться.

И в итоге, не в силах сопротивляться больше этому Зову, я отправилась в Зону снова. Меня ждала совершенно новая, неизвестная мне раньше, Зона. Зона, которую пришлось исследовать заново. И Припять, которая звала...