Рация на поясе Глухаря начала сыпать помехами, и Агата схватила ее, крикнув: 

— Помогите! С той стороны послышалось неразборчивое бурчание, что-то становилось громче, то затихало совсем. Всхлипнув, девушка прошептала: — Мы попали… попали в аномалию! Нужен «компас»! Что-нибудь… — она отпустила замолчавшую рацию, перевернув наемника на спину и положив ладонь на лоб тяжело дышавшего мужчины. — Это… Невероятно! Вскинув голову, ученая посмотрела на небо. «Так вот что это было. Голос, который мы слышали. Он принадлежал мне». — Помоги мне, — едва слышно прохрипел Глухарь, чья грудь была пропорота когтями химеры. Рана на взгляд Агаты была опасна, а потому девушка начала рыться в своих вещах. — Было бы, чем! — она отыскала разве что перекись и обезболивающее. — Аллергия на препараты есть?.. А ну к черту! Вколов препарат наемнику, девушка начала протирать края разорванной кожи, старательно обходя самый центр каждой раны. Стиснувший зубы мужчина только смотрел на нее черными глазами, и в его взгляде Агата не могла прочесть ничего. Да и разве это ей сейчас было нужно? «В любой момент на нас могут напасть! И мы находимся в пространственном пузыре. Ну что может быть хуже? Поиски компаса? Это черная кошка в черной комнате». — Ты… самая странная девка, которую я видел, — рыкнул наемник наконец, и от сердца светловолосой отлегло. Она, рассмеявшись, осела на траву, начав вытирать свое лицо найденным в кармане платком. — А ты просто больной, — заключила Агата. Они сидели на месте недолго. Девушка поела консервы из банки, а Глухарь просто отдохнул, лежа на спине с закрытыми глазами. Доверяли ли они друг другу? Нет, но это сейчас было совершенно не важно. Больше мутантов им не попалось. Хотя ученая и видела вдали пару раз какие-то тени, которые не стала звать — мало ли, накинулись бы на них еще, а у нее в руках только кривое лезвие, отломанное от рукояти старого кухонного ножа. Рация иногда барахлила, и светловолосая даже шептала в нее призывы помочь им, но никто так и не ответил. Сердце внутри сходило с ума. «Странно, что… что я все реже обращаю на него внимание. Наверное, у меня просто появились проблемы посерьезнее барахлящего мотора. Да и Оазис… близко. Не подать рукой, но… близко. Если, конечно, Глухарь или Чума меня не обманул». — Зовут-то тебя как? — наконец, спросила Агата, повертев кусочек зазубренного металла и косо глянув на дремавшего у нее в ногах наемника. — Меня?.. — выгнул пересеченную шрамом бровь мужчина, после чего неохотно выдал: — Захар. — А ты разговорчивый, — девушка вонзила нож в землю рядом с его головой, со вздохом добавив: — Не отбирай это. Я не собираюсь тебя убивать или еще что. Одна я… я не выжила бы. А умирать не хочется. — Да ты совсем дурная, — криво улыбнулся наемник. — Я пока и не собирался. Это у тебя крышу сносит, параноичка. — Мне до смерти осталось всего ничего. Дай хоть немного понервничать. — Мы заперты во временной петле. А после нее идет только Радар. И Припять. Там уже нет друзей. Одни только враги. Скорее всего смерть свою ты встретишь даже до того, как отведешь меня к препарату. Да и я этот путь вряд ли преодолею, — Глухарь положил себе руки под голову, тихо вздохнув. Кровь запеклась на его груди. — Старею, чертовка. Старею. — Тебе сколько? — Агата нервно хихикнула, глянув по сторонам. В траве неподалеку что-то блеснуло, и светловолосая это заметила, поднявшись с травы. — Интересно… Чьи-то наручные часы лежали неподалеку от странной зеленой лужицы, от который шел пахнущий кислотой пар. — Почти сорок, — Глухарь взял находку из рук девушки, после чего пожал плечами: — Можешь продать, если хочешь. — Нет, оставлю себе. Или… — ученая выкопала ладонями в земле неглубокую ямку, положила в нее часы и присыпала их сверху землей. «Покойтесь с миром». — А ты меняешься, — усмехнулся Захар за спиной девушки. Они продолжили свой путь по пространственному пузырю, старательно изучая землю. Теперь мужчина держал в руках детектор, изредка посылая им импульсы, дабы вычислить артефакт, если бы он оказался поблизости. «Компаса» здесь не было. Пройдя мимо перевернутого грузовика и трупа химеры уже в третий раз, Агата повернула налево, едва не ступив в кислотную лужу. Снова. — Это ад… Никогда не думала, что попаду в аномалию, из которой не смогу выбраться… — растерянно прошептала она, схватившись за рацию, которую Глухарь ей отдал. — Прием… прием! Ответьте кто-нибудь! Тишина. Ни помех, ни белого шума. Просто молчание с той стороны, словно все радиоволны были обрезаны. Захар шел рядом, изредка хватаясь за грудь. «Больно ему, наверное. Хотя кого обманываю… Это очень, очень больно. Когда нет сил бороться. Когда ты идешь невесть куда с дырой в теле». Не сумев найти выход до рассвета, они вернулись в кузов грузовика, убедившись, что мутантов поблизости нет. — Наверное, та химера случайно сюда попала. Обычно они… обходят стороной такие места. У животных, выросших в Зоне, удивительное чутье на аномалии, — пробормотала Агата задумчиво, лежа на спине, накрывшись плащом Глухаря. — Ты ведь в Зоне толком не была, верно? Не видела всю эту дрянь вживую. Что твои дрянные бумажки? — спросил мужчина насмешливо. Он вколол себе еще немного обезболивающего и теперь сидел, массируя края ран. — Вы, ученые, такие… Тупые, откровенно говоря. И слепые. То, что под носом, не видите. — Я уже не ученая… — Ты-то? Врешь. Скольких своими руками убила за несколько лет, а? — оскалился Захар, хрустнув шеей. — Многих… Многих. Но мне это было нужно. А значит, жертва оправданна, — девушка лениво потянулась, закрыв глаза. — Да и… Ты тоже убийца, верно? И чести у тебя едва ли больше, чем у меня. Даже меньше. Ты ведь… Обманул нас. Подставил. Я помню твой взгляд, когда очнулась на Болотах. Это был истинный холод. — Я прекрасно играю, подружка. Научен опытом. — Но я тебя все равно не понимаю. Даже сейчас. Ты держишь слово. Даже когда появляется возможность это не делать. Почему? — Я же не последняя тварь. Далеко не последняя. «И то верно. Один Тиран… чего он стоил». Заснула Агата быстро, стоило ей только расслабиться и подумать о том, что ждет их впереди. Припять. Такая загадочная и манящая одновременно. Пустой, обезумевший город, давно заброшенный и увитый жгучим пухом, словно виноградной лозой. — Мы всегда боимся того, чего не понимаем, — улыбался Болотный Доктор, раскладывая перед девушкой игральные карты. — Но это — пустое. Ты, милая, можешь понять абсолютно все. Я вижу это по твоим глазам. Таким… Пустым и холодным одновременно. — Глухарь… он говорил мне о том, что я, наверное, была хорошим человеком. Врачом. Глупый… Я же совсем этого не помню, — виновато потерла лоб девушка, взяв в руки несколько раскрашенных бумажек. Король червы. Шестерка трефы. Валет бубны. Валет трефы. Дама пики. — Ему можно доверять, не беспокойся. Я много лет его знаю, — старик положил на стол семерку бубны, и игра началась. — И… кто он? — Сталкер. Одиночка, пришедший сюда за удачей. Я слышал о нем от деревенских, что приносили мне лекарства и байки, — Болотный удивленно поднял брови, когда Агата отбила его атаку, взяв себе еще карт. — Байки… Это так незнакомо мне. Я словно бы в ином мире. Не в том, в котором должна быть, — девушка со вздохом покосилась на собаку, дремавшую в углу. Крупная свиная кость, изрядно погрызенная, лежала рядом. — Не в этом… Это же постапокалипсис. — Ты похожа на ребенка, что впервые увидел мир. Да, он ужасен. Но зачем-то ты в него попала, — улыбнулся Док, после чего отодвинулся от стола, на котором лежали все карты Агаты и ни одной его — целая колода оказалась в руках старика. — Чистая победа. Как? — У меня хорошая память. Определенно хорошая, — слабо улыбнулась девушка. Они сыграли еще несколько раз, и Болотный Доктор даже смог одержать победу, чем был несказанно рад. После этого Агата ушла в свою комнату отдыхать. И уснула. Слабость. Страшная слабость и головная боль преследовали ее. Забившись в угол, девушка сидела в бункере ученых, сжимая собственные виски. — Когда же это закончится?.. — она, стиснув зубы, всхлипнула. Это был уже третий Выброс за день. Раз за разом смертельные частицы проносились над головами ученых, унося на поверхности жизни как мутантов, так и людей. «Снорки. И снова они заполонят Болота. И что я буду делать? Теперь же никуда не выйти… Загрызут. Хотя какое «загрызут»? Такая боль…» Агата зажмурилась, рывком проглотив таблетку аспирина, чтобы успокоить в буквальном смысле слова кипящий мозг. — Все будет хорошо, — мимолетное касание чужой руки ученая почувствовала, но, когда снова открыла глаза, никого не увидела. — Вставай! — Глухарь тряхнул девушку за плечи, и она широко распахнула глаза, рывком сев, вдохнув холодный воздух. — Идти пора! Снова. Перекуси — и выдвигаемся. Ученая позавтракала бутербродом из черствого хлеба и заветренной колбасы, не забыв поморщиться — такая еда была ей явно не по вкусу. Наконец, проверив снаряжение, они выбрались из грузовика, дабы попытаться найти выход еще раз. Труп химеры пропал, но его сталкеры искать не стали. Рация на поясе Агаты наконец-то подала признаки жизни, и сквозь помехи прорвался тихий голос: — Я никого не вижу… Так пусто… — принадлежал он явно мужчине, но не Захару. Спустя мгновение все пропало. — Явно не мы, — девушка тряхнула передатчик, но звуков больше не было. Вообще. — В тот раз ты тоже себя не узнала. В этом месте все может быть, — пожал плечами Глухарь, взяв рацию у нее из рук и рыкнув: — Прием! — Ничего… — Агата запнулась обо что-то едва не упав, но, посмотрев себе под ноги, она увидела только странный предмет, похожий на мину. — Есть! Тут же наклонившись и схватив его, девушка улыбнулась, протянув артефакт Захару, что от удивления едва не выронил рацию. — Неужели… — прошептал он, после чего резким движением бросил «компас» перед собой. И он повел их. Выхода из пространственного пузыря они не заметили. Просто в какой-то момент рация зашипела, а на КПК начали загораться огоньки, сигнализирующие о нахождении поблизости сталкеров. Мертвых. — Похоже, здесь многие умерли, — Глухарь обвел на карте небольшую область, в центре которой они находились. — Химеры, видимо? — Ага… — кивнула Агата, глянув по сторонам и попросив: — Дай хотя бы пистолет. Мне нет смысла тебя убивать. Просто нет. — В любой другой ситуации я бы тебе отказал. Но сейчас — держи, — мужчина сунул девушке свой пистолет, оскалившись: — Но если я увижу, что ты целишься в меня — сердце вырву. — Да понимаю я, — фыркнула ученая, перезарядив оружие и пнув трупик тушкана, что попался ей на пути. — Чертовы мыши! — Хах, — Захар не сдержал смешок, после чего потрепал светлые волосы Агаты: — Хорошо, что мы выбрались. Не придется блуждать там, как Хмурому. — А он… попадал туда? — Да. И застрял почти на неделю. Зато было, о чем рассказать наемникам. А рассказал он многое… Даже слишком многое. Сумасшедший, что поделать. «Не удивительно… Хотя он не показался мне таким странным, как о нем говорили».