Я  устроился между двумя военными и стал наблюдать за дорогой. Она была ярко освещена метров на пятьсот, а дальше начинался полумрак, постепенно переходящий в непроглядную темень. Были видны все выбоины,  трещины на дороге, на кустах, растущих возле нее, можно было разглядеть каждую веточку и листики на ней. Деревья, эти старожилы Зоны, шумели листвой и скрипели стволами и ветками на ветру. На небе были густые облака с редкими просветами, в которые спешила заглянуть Луна, лишь для того, чтобы снова исчезнуть. Где-то бесконечно далеко раздавался вой собак и глухой шум выстрелов, но нет, это не вертолеты. Вертолеты бьют длинными очередями, а это были короткие - от пяти, до семи выстрелов. Стрелок экономил патроны. Я замечтался о том, как было бы здорово, если бы сюда пришла моя Алинка. Уж она бы такой пейзаж замечательный нарисовала! Ух! Нет, Алинке сюда нельзя! Опасно! Тем временем облака, вместе с ветром, начали менять направление. Теперь ветер дул нам в лицо, принося с собой прохладу и тревогу.

Возвратил меня к реальности звук жужжания моторов и стук тяжелых шагов, раздавшиеся за моей спиной. И я, и солдаты оглянулись. Позади нас шел какой-то киборг. На человека он походил лишь формой – голова заключена в толстый шлем с непрозрачным забралом, тело скрывалось за каким-то металлическим каркасом, по которому проходили какие-то проводки, а на спине, вместо рюкзака у него была огромная бандурина, наверное аккумулятор, а поверх аккумулятора был надет здоровый металлический ящик, из которого выходили две пулеметные ленты. В руках этот местный терминатор нес одноствольный пулемет, который питался двумя лентами сразу. Вот это да! Вот это сила! Довершало картину то, что на одной из пластин этого костюма была выгравирована эмблема сталкера-одиночки. Представьте себе такой танк, продирающийся через лес, петляющий между аномалиями, собирающий артефакты и сражающийся с мутантами. Ну, насчет последнего пункта это легко, он любого мутанта в фарш превратит, прежде чем он рыкнуть успеет. Но насчет остальных я пас, у меня с воображением туго. А может он и не сталкер вовсе, а какой-нибудь телохранитель? Дааа, много тут странного! Зато я уверен, что такая махина сможет заменить половину этой стены. Но он не искал, где расположиться, наверное, ему дали особое задание, типа внизу, через бойницу расстреливать поток мутантов, подобравшихся слишком близко, ну или типа того.

Как бы то ни было, вертолеты не возвращались. У них там что, патронов целый эшелон? Сомневаюсь. Может их подбили? Тоже врятли, там мутанты, как им достать вертолет? Значит, у них просто еще не кончились патроны. Продолжились минуты ожидания.

Ветер дул все сильнее. У одного из сталкеров сдуло его ковбойскую шляпу, и он с криком возмущения побежал ее ловить. Я только сейчас заметил, что короткие очереди смолкли, а топот стал гораздо громче, и к нему добавилось отдаленное повизгивание и рычание. Деревья качались из стороны в сторону как живые и шумом листвы почти заглушали все остальные звуки. Облака неслись как бешенные. Один прожектор из десяти, словно не выдержав напряжения, лопнул с громким треском. Все сталкеры, перестав смешить друг друга разными историями, смотрели на дорогу и сильно нервничали. Только один сталкер был расслаблен и, насвистывая себе что-то под нос, смотрел по сторонам. Это был тот, который пять минут назад уплетал таблетки. Наверное это было успокоительное.

Я не мог разобраться в своих чувствах. Я сидел, дрожа от холода и страха, и держал на мушке середину освещенного участка дороги. Мушка никак не хотела стоять, как положено, она уплывала то влево, то вправо, то вверх, то вниз, но никак не вставала посередине. Мне было страшно, но в оболочке страха, как в скорлупе грецкого ореха, сидела мысль о полной безопасности, о том, что ничего не случится. Это чувство давало сил не берать запираться где-нибудь в подвале комплекса, а сидеть на стене где все. Где все… Так вот в чем дело! Это чувство безопасности было вызвано тем, что я не ощущал себя одиноким. Это древнее чувство придавало сил и в то же время заставляло задуматься. Я чувствовал себя внутри стаи.

Странно, ветер начал стихать, а звуки приближающейся волны мутантов постепенно стихли. Облака начали расступаться и Луна небрежно уронила свет на Зону, озарив ее своим белым сиянием, придав лесу еще более устрашающий вид. Кусты и деревья отбрасывали жуткие тени, от которых становилось не по себе. Из темноты выбежал одинокий Рембо – слепой пес, и, грозно гавкая и брызжа слюной, побежал к блокпосту, но был снят точным выстрелом снайпера, сидящего на одной из башен. Чувство страха постепенно уменьшалось, но так и не исчезло до конца.

На базе заговорил мегафон: «Сталкеры внимание! «Гадюка – Два - Один» и «Кинжал - Четыре» сообщили о смене направления движения гона! Вы можете идти!». Среди сталкеров пробежали два вздоха: возмущение и облегчение. Возмущение из-за того, что пришлось столько километров пилить и из-за того, что пришлось сидеть рядом с военными и терпеть их вечную, тоскливую напряженность, а облегчение из-за того, что волны не было. Все сталкеры покинули блокпост и направились кто куда. Каждый брел в свою сторону и думая о своем.  Изредка попадались пары, а то и тройки сталкеров, но все шли, не обращая на меня ровным счетом никакого внимания.

Я подошел к Пчелоеду и спросил:

- А что сейчас? Куда идти, на ночь глядя, да к тому же после этой волны?

- Не волны, а гона, запомни. А куда идти это уж сам решай, каждый идет туда, куда хочет. Я, например, иду к себе в нычку. Хочешь, пойдем со мной. Тебе пока некуда идти. – предложил Пчелоед

- Я только с радостью! – охотно согласился я, представляя себе ночь – одинокую, темную, страшную, кишащую монстрами, которую я провожу, забившись куда-нибудь и вздрагивая от каждого шороха. Меня аж передернуло – И еще одно, в Зоне каждая ночь такая?

- Хех, слава Богу, нет, а то в Зоне никого не осталось бы, кроме мутантов. Помоему это было бы жутко скучно.

- Ясно, - я улыбнулся добродушному сталкеру - а у каждого сталкера должна быть нычка?

- Так, лясы будем позже точить, а пока верти башней на триста шестьдесят, а то и на все четыреста пятьдесят градусов. Хрен знает, куда гон пошел.

Так мы шли по дороге, пока Пчелоед, только по ему ведомым причинам, не свернул в лес. Я отчаянно «вертел башней» и вскоре у меня разболелась шея, и я стал «вертеть башней» не так активно. В лесу было очень страшно: от деревьев падали страшные тени, скрывающие мелкие камушки и корни, о которые я постоянно спотыкался, не смотря на включенный фонарик, мох на деревьях был как будто живой, и направлял свои волосинки строго в нашу сторону. Лес был очень холмистый, мы то поднимались, то опускались. Один большой гриб начал рычать и капать какой-то жидкостью из-под шляпки, когда мы проходили мимо. Я смотрел то налево, то направо, то назад, оставив за фронтом присматривать Пчелоеду.

Пожалуйста, оставляйте коментарии, мне очень интересно и важно мнение других, указывайте на недочеты, что понравилось, что не понравилось, и пожалуйста, расскажите о книге вашим друзьям, ведь чем больше комментариев, тем лучше я могу написать продолжение с учетом ваших замечаний