Проснулся под мерный стук колес. Поезд куда-то движется. Поднял черную шторку. Ого, да это бронепоезд. Пуленепробиваемое стекло. Металлические жалюзи отбойников снаружи. Ладно, спросим профессора, что тут творится. Вышел из купе, прошел пару вагонов. Молодые улыбающиеся девушки приветствовали меня в проходах. Меня эти улыбки смущали, за столько лет в зоне я отвык от девичьих улыбок. А вот, по-видимому, и штабной вагон. Бильярдный стол с зеленым сукном, завален кучей бумажной макулатуры. За столом профессор и Сергей, пьют чай из граненых стаканов в подстаканниках.

 — Молодец, Паша, пришел как раз во время. Не придется всё пересказывать два раза. Бери чай. Настоящий, новосибирский, сами выращиваем! Так вот, нуль-порталами мы теперь больше не занимаемся, это забота министерства развития. Наш основной работодатель это кафедра прикладной истории. Самая мощная и оснащенная, между прочим, кафедра института истории. Кафедра занимается сбором и обработкой всей архивной документации, без исключений. Начиная с газет, и кончая квитанциями оплаты коммунальных услуг. А мы для них таскаем из прошлого документы и берем в разработку интересные эпизоды. Вот, как раз, например. Маленькая заметка в армейской газете «Звезда», — профессор ткнул пальцем в подшивку пожелтевших газетных листов. «Министр обороны поблагодарил ракетчиков энской части под Новосибирском, за успешные испытания новых баллистических ракет». И фотография — министр обороны пожимает руку какому-то майору, на фоне бетонной шахты в скале. А знаете что это за шахта? Это скальная шахта самолета перехватчика сил ПВО. Анализ горного рельефа показал, что такой скалы и такой шахты в окрестностях Новосибирска нет. Стали выяснять, где могла располагаться эта энская часть. Ноль информации. Добыли протокол движения поезда министерства обороны через Новосибирск – оказалось, что министр ездил на поезде куда-то за шестьсот километров от Новосибирска, а куда не известно. Обратились к архивам космической съемки НАСА и вычислили секретную ветку железной дороги, уходящую цепочкой туннелей в горный кряж. — У вас есть выход на НАСА? — Нет, Паша. Нет больше НАСА, и спутников больше нет. За двадцать с лишним лет все спутники упали или вышли из строя. Мы заслали в прошлое агента, но она провалилась. Её схватила охрана. Тогда мы выдернули одного из начальников НАСА в настоящее, и показали ему, что теперь стало с планетой. Когда мы вернули его обратно, он не только возвратил нам агента, но и снабжает нас, по мере необходимости, информацией. Конечно, мы хорошо оплачиваем его услуги. Это у нас, сейчас, доллары не дороже фантиков от конфет, а в прошлом они имеют большой вес. Ничего, будет побольше ресурсов, мы вытащим все архивы НАСА и Пентагона, на момент катастрофы. — Короче, теоретически мы нашли район с пусковыми шахтами баллистических ракет. А знаете, что это для нас значит? Это ядерное топливо для электростанций, титан и алюминий, и это в худшем случае. А в лучшем, можно попытаться переделать баллистические ракеты для запуска спутников связи на орбиту.  — Раньше, когда не было вас с Сергеем, потребовались бы месяцы для уточнения информации. У меня в штате института почти исключительно одни женщины. Поэтому, вылазки на пленер почти исключались. Сейчас другое дело. Имея в штате двух таких опытных сталкеров, как вы, мы можем позволить себе практические эксперименты. Дело в том, что если баллистические ракеты были не на твердом топливе, то территория шахт сейчас мало чем отличается от Чернобыльской. Ракетное топливо очень агрессивно и ядовито, и давно уже разъело баки ракет. Нет, конечно, вы можете отказаться. — Ну что вы, Профессор. Не посылать же туда женщин. Профессор, а почему на окнах пуленепробиваемые стекла. — Ага, вы заметили! Дело в том, что население планеты выживало как могло. И сейчас существует много населенных пунктов с различным укладом жизни. От коммунистических общин, до — рабовладельческих. А уж религиозных сект так и не перечесть. Со всеми стараемся найти общий язык. Когда это, получается – принимаем их в федерацию. Другое дело вурдалаки. Вурдалаками или гоблинами мы называем непримиримых сектантов и каннибалов. С ними мы беспощадно боремся. И они снами тоже, причем, до сих пор, некоторые, все еще, имеют огнестрельное оружие и достают где-то боеприпасы. — Профессор, мне кажется, что для разведки наш поезд слишком большой. — Нет, Паша. Наш состав — это пять вагонов. Главное что мы везем это нуль-портал для спецназа. Это на всякий случай. А впереди нас шпалоукладчик. Дело в том, что железная дорога частично разрушена временем и вурдалаками. Ремонтники ее попытаются восстановить. Уж если не получится, тогда пройдется добираться пешком.Вид предполагаемой ракетной базы нас сильно обескуражил. Вдоль прямой как стрела бетонной дороги, проложенной по дну ущелья, стоят аккуратные домики. Окна целые, на окнах занавесочки. И ни одной живой души. Перед домиками аккуратные газончики. Последние пять километров от разрушенной железнодорожной станции мы прошли за три часа. Бетонная дорога, идущая серпантином от станции к этому поселку, сильно разрушена и местами завалена оползнями. А тут такая идиллия. Мы стоим с Сергеем на перевале и разглядываем в бинокли поселок. — Не нравится мне эта дорога, Паша. — Поясни. — Ну, широкая она какая-то. Смотри, выходит она из туннеля, и, судя по космическому снимку, вон за той скалой, круто сворачивает в другой туннель. — А меня смущают эти деревянные домики. — А они не деревянные – бетон и пластик. Возьми мой бинокль, у него оптика сильней. — Мать честная, а окна с занавесками, похоже, нарисованы. И травка в газончиках, скорей всего, пластик. — Цирк, какой-то! Мистификация! — Нет, Сережа, не цирк, а камуфляж! Эти домики прикрывают пусковые ракетные шахты. И не дорога это, а взлетно-посадочная полоса истребителей перехватчиков ПВО. — Тогда, пойдем, посмотрим? — Погоди, вон у третьего домика сидит собака. А значит, где то рядом могут быть люди. Залегли за скалу, наблюдаем за поселком. Собака юркнула под дом. Вдруг, из-за третьего домика показалась вереница собак, штук восемь, побежали гуськом в противоположную от нас сторону. — Нет, Сергей. Людей здесь нет, видишь, собаки сбились в стаю. — Ладно, пойдем. Что для двух сталкеров стая собак, тем более обычных, не мутантов. Это же дворняги, а не слепые псы Чернобыля. — Пошли, только давай сначала доложим профессору, что объект нашли, приступаем к обследованию, а то, спустившись в низину, мы с профессором уже не свяжемся.Спустились с перевала, автоматы наизготовку. Вблизи, домики уже не казались такими настоящими.  Магазинчик у спуска с серпантина, оказался замаскированным КПП. Осмотрели ближайший домик. Было понятно, домики перед стартом ракет, отъезжают в сторону. Рельсы, прикрытые маскировкой, заржавели. Бетонные плиты возле домиков потрескались и местами осыпались, кое-где видны собачьи норы. Под навесом нашли и вход в шахту. Вход прикрыт мощной дверью. Кодовый замок, конечно же, не работает. — Да, Паша. Вскрыть такую дверь будет, ох как, не просто. — А это не наша забота, на нас только разведка. Пойдем, посмотрим, что там дальше. Везде одно и то же. Из-за пятого домика выглядывает собака. С любопытством смотрит на нас. Сергей навел на нее ствол автомата. Собака юркнула за дом. — Нет, ты видел! Не нравятся мне эта собака, уж больно сообразительная. И посмотри, куда она побежала. Туда, куда ушла стая. — Прекрати себя накручивать. Собака как собака. Увидела, испугалась и убежала к своим.  — Вот, вот! Наведет на нас стаю – завтрак сам пришел в ущелье. — Брось, это всего лишь собака. — Смотри, Паша. А дверь то в бункер открыта – просто приржавела. Давай рванем ее тротилом. — Потом, сначала давай осмотрим остальные домики. Возле шестого домика нам повезло. Дверь в шахту была приоткрыта. Петли, конечно, заржавели, но пролезть было можно. Скинули рюкзаки. Кое-как, протиснувшись в щель, вошли в бункер. Сработали датчик радиации и газоанализатор. Надели противогазы. Подсвечивая себе фонариками, пошли по бетонному спиральному туннелю. А вот и ракета, вернее ее макушка. Шахта на две третьих затоплена какой-то бурой жижей. Вот оно, мы нашли, что искали! Газоанализатор верещит как резаный. Махнул рукой Сергею – возвращаемся. Я протиснулся наружу первым. Перед дверью возле рюкзаков сидит мохнатая головастая собака, поскуливает и виляет хвостом, глаза сияют радостью. — Шарик, иди сюда, — я протянул руку к голове собаки, что бы погладить, я сам уже начал соображать, что ей отдать из сухого пайка. Собака с рыком вцепилась мне в руку. Тут же из кустов выскочило еще несколько псов, и, сбив меня с ног, стали рвать мой костюм на куски. Меня буквально распяли – не смотря на кевлар, я чувствовал клыки собак на руках и ногах. Еще одна собака наседала на меня сверху. Добраться до моего горла ей мешал только противогаз. Раздались короткие автоматные очереди. Это Сергей высунул в щель автомат и палил по собакам. Успел подумать, если собаки меня не прикончат, то Сергей сделает из меня решето. Собаки мгновенно кинулись врассыпную и исчезли в кустах. Я сел и выхватил автомат из-за спины. Рядом уже стоял Сергей. Собак нигде не было видно, ни живых, ни мертвых. — Серега, ты в кого стрелял? Ты не попал ни в одну из собак, зато отстрелил мне каблук на ботинке. — Стрелял бы сам! – огрызнулся Сергей, меняя рожек автомата. — А собачки не так просты. Как провела меня эта собака! Какая актерская игра! Умильная мордашка, наклон головы, радостное поскуливание и виляние хвостом! — Твои заигрывания с собаками, я расцениваю как провокацию. Если тебя загрызут собаки, то профессор забросит меня обратно, в Чернобыль, под выброс. — Ладно, ради тебя, я буду вести себя осторожней. Слушай, давай вернемся к пятому домику. Рванем люк и посмотрим, в каком состоянии там ракета. Вторая атака последовала незамедлительно. Вой, лай, стрельба и опять ни одного собачьего трупа. Мы отступили к последнему домику. — Серега, это какие-то неправильные собаки. Почему они так глупо атакуют. Почему они нас не окружают? — А они и не атакуют. После провала первой атаки, они только имитируют нападение. Они нас гонят к ангарам. Не знаю что у них там для нас приготовлено, да и знать не хочу. Давай вернемся. Всё, что было надо, мы нашли. А зачисткой местности пусть занимается спецназ. — А как же самолеты в ангарах? — Если они там есть, то они ни куда не денутся. Собаки на самолетах за нами не погонятся. — Сейчас я в этом уже не уверен. Но, хорошо, уходим. Только теперь я прикрываю тебе спину, стрелок. Мы уходили по центру дороги. Я шкандыбал на одном каблуке вслед за Сергеем, поминутно оглядываясь. Собаки стороной сопровождали нас до самого серпантина. И вот когда мы уже возле КПП вздохнули спокойно, последовала атака. Собаки бросились со всех сторон. Мы попали в засаду. Началась карусель. Собаки бежали по кругу, и стоило зазеваться, как со спины нападала собака. Такое я видел только в американских фильмах про индейцев. Патроны в автомате кончились. Менять рожок, не было времени. Бросил автомат, выхватил пистолеты, патроны кончились еще быстрей. Вбив в пасть бесполезный теперь пистолет очередному псу, сцепился с другим псом врукопашную. Дотянутся бы до ножа, но я не могу отпустить горло собаки, иначе она дотянется до моего. Вдруг собака обмякла. Сергей вытирает нож о спину собаки и подает мне руку. — Вставай, танцы с волками закончились!Вокруг валяется десяток трупов собак.— Молодцы парни! Вот что значит старая школа! Вдвоем отбиться от стаи голованов — это надо еще суметь! Кто такие «голованы»? Так мы называем мутировавших собак. Чрезвычайно умные и опасные твари.  — Нет, перебрасывать спецназ через портал мы не будем. Торопиться не куда, спецназ и специалисты из МЧС спокойно доедут сюда по железной дороге. Мы возвращаемся. Это мы сюда добирались трое суток, а домой, я думаю, мы вернемся к утру. А сейчас, ужинать и отдыхать. После ужина, профессор настоял, чтобы я сходил в мед блок, обработал раны. Увидев глаза медсестры, я понял, что попал в смертельную аномалию. Возврата не будет. Дольше было все как в тумане. Я сидел перед ней полуголый, а она мазала мне ссадины зеленкой. Бинтовала укусы, и накладывала на порезы пластырь. Я не возражал, мне нравилось прикосновение ее пальцев. Потом она приготовила какую-то микстуру. — Фу, какая гадость! Сестренка, а нет ли у тебя чего-нибудь посущественней для сталкера прошлого.Поколебавшись, медсестра извлекла пузырек спирта. За спиртом, я ей стал рассказывать, кто такие — сталкеры прошлого. Я ей травил сталкерские байки, а она слушала, бледнея, с круглыми от ужаса глазами. Бюреры, снорки, кровососы. Нет, я не выставлял себя главным героем. Но я был всегда, где-то в гуще событий. И вот уже Танюшка, прижимается от страха ко мне. Короче, как сказал поэт — «за муки она меня и полюбила», я проснулся утром в чужом купе. А, к черту все, жизнь у сталкеров, у нас, такая. Сегодня ты сыт и пьян и нос в табаке, а завтра твои кости уже растаскивают по полю собаки. Надо радоваться жизни, пока жив.— А у нас новый заказчик – институт лингвистики имени Драгункина. А заказ, какой – библиотека Ивана Грозного! Либерея! Каково, а?! — профессор потирает руки. — Это вам не по захолустным библиотечкам шарить. Тут операция на порядок сложнее. Во-первых, оббьем! Считается, что библиотека содержала восемьсот томов, не считая свитков, папирусов и глиняных табличек. И все это в кованых сундуках. Что бы вытащить такую массу, потребуется обесточить весь город. На это ни кто не пойдет. Но, есть выход. Правительство приняло решение о расконсервации и восстановлении Новосибирской ГЭС. Кроме того через год будет достроена атомная электростанция. Значит, через год необходимые мощности будут, а у нас год на подготовку. — Во-вторых, неизвестно местонахождение библиотеки. Ученые мужи, занимались поисками библиотеки, начиная с 1601 года. И сейчас существует более шестидесяти версий места нахождения библиотеки. Так сказать, «от Москвы, до самых до окраин». Однако большинство версий сходятся на том, что до 1571 года, когда Иван Грозный «удалился от мира», библиотека все еще находилась в Московском кремле. И так, нам известен год, и приблизительное место пребывания. — В-третьих, может ли посторонний человек низкого ранга попасть в царскую библиотеку. Ответ – нет! Повышать ранг темпонавта мы тоже не можем. Иначе, исказится История. — Неразрешимый парадокс, вы скажите. А, вот и нет! Темпонавт попасть в библиотеку, конечно же, не может. В библиотеку может попасть Книга! Если подбросить в Кремль редкую дорогую книгу на греческом, то за год эта книга обязательно попадет в царскую библиотеку. Такая книга в другую библиотеку попасть просто не может.  — Я понял, профессор. В книгу мы вмонтируем маячок. С помощью него мы вытащим и саму книгу, и все ее окружение. Но как мы замаскируем такое ограбление века. — В 1571 году Москве случился большой пожар, вот под это дело мы и спишем библиотечку. — Так какой будет план, Профессор? — Мы забросим вас Сергеем в Москву в 1570 год, денька на три. Вы там, на месте, сориентируетесь и придумаете, как подбросить книгу. Пойдете монахами, или же попами-расстригами. С сегодняшнего дня — не бриться. Операцию начнем, когда у вас отрастут бороды. Институт истории разработает вам легенды и изготовит документы. А вы сами пройдете стажировку в институте лингвистики. Церковно славянский язык, реконструированный русский прошлого. Кроме того теологическая подготовка, лекции по культуре быта того периода. Подготовка по рукопашному бою и владению холодным оружием, я думаю, вам тоже не помешает. Так что скучать вам будет некогда.— Ого, Сергей! Какой здоровенный синяк у тебя под глазом! Вы что там, в кулачках участвовали? Ну что, у вас получилось? — Получилось. Это Сергей придумал, как книгу вручить опричникам царя, за что и получил в глаз. Мы крутились около Кремля два дня. Все бес толку. На третий день, видим, выходит из ворот ватага служивых и в кабак. Мы за ними. В кабаке за одним столом сидят какие-то купцы, водку кушают. Рядом расположилась компания калик перехожих, толи нищих, толи убогих. Служивые пинками согнали убогих в дальний угол, а сами расположились на их месте. Калики бурчат, да делать нечего убрались подальше. Только смотрю, калики не такие уж и убогие. У одного из-под дерюги кольчужка показалась, а у другого за пазухой в тряпице шестопер завернут. Подошли к стойке, купили ковш водки и подсели к каликам. Пустили ковш по кругу. Тут мне Сергей и говорит, мол, я сейчас пойду продавать книгу целовальнику, устрою бузу, ну там, толкну кого из служивых. Начнется драка, ты меня поддержишь. Потом книгу бросим и деру. — Думаю, все правильно. Целовальник книгу увидит, не даст служивым книгу заховать. А на драку глядишь городские стражники подтянуться. О книге бесценной много народу узнает, слух пойдет. — На практике все получилось немного не так, но тоже не плохо. Драка получилась знатная. Сергей колотит служивых книгой, направо, налево. Я сзади охаживаю их нательным крестом на цепи, в нем веса пол кило. Служаки повытаскивали палаши, ну, думаю, переборщили, пошинкуют нас в капусту. Но тут за нас вступились калики. Кинулись нам на подмогу, у кого дубина, у кого шестопер, а у кого и кистень. Только, сбили меня с ног, гляжу и Сергея тоже уже не видать. Вижу один из служивых выбежал из кабака, думаю – за подмогой. Бросил я тогда дымовую шашку под лавки, и с криками: «Пожар! Горим!», пополз к выходу. А к кабаку уже и стражники подоспели. Только народ бросился вон из кабака, стражников опрокинули и в рассыпную. Вот так мы с Сергеем и выбрались. Наблюдаем за кабаком издали. Видим, понесли стражники нашу книгу прямиком в кремлевские ворота. — Молодцы! Заслужили отпуск. Отправим мы вас под видом ботаников в Бразилию в 2010 год. На недельку. Отдохнете, в океане покупаетесь, а на обратной дороге прихватите саженцев кофе. Климат, как вы наверно уже заметили, у нас теперь субтропический. Хватит хлебать всякие эрзацы из цикория, свой кофе выращивать будем. А по возвращении вас ждет интереснейшая командировочка. Изучая последние переданные снимки одного упавшего спутника, обнаружили на одном из островов растаявшего антарктического архипелага, мегалитическое сооружение, напоминающее пирамиду. Вот вы и сгоняете, посмотрите, что там и как. И так, завтракать будете, или сразу в Бразилию? Конец.