Вы спросите меня как я попал в Зону? Что ж, с чего начать? Пожалуй начну с самого начала.

Меня зовут Евтюгин Денис родился я в провинциальном городке в Сибири мой отец  офицер, полковник русского батальона миротворцев, а мать военный врач. Так что детство у меня прошло в военном городке. Когда я закончил школу я пошёл в Мед. Институт как  хотела мать, но я завалил экзамены, по этому меня призвали в армию.

Я с призыва попал в Десантно Штурмовую Бригаду да ещё и в развед взвод, а  там быстро приучают безропотно выполнять приказы потому что секунда раздумий часто ровнялась жизни, служба пошла не сахар, под конец службы мне предложили остаться по контракту, я не знал чем заниматься на гражданке по этому  я согласился. Удачливым себя не назову, просто всё время старался придерживаться единственного правила - командир всегда прав. За годы службы дослужился до капитана, за спиной три десятка боевых заданий в горячих точках, Такжикестан, Абхазия, Чечня, чем заслужил доверие у начальства. Два ранения, контузия. По этому меня списали на бумажную работу в штабе разведки дивизии, но я там долго не смог, через пол года я уволился из армии. На гражданке женился, долго не мог устоится на работу, перебивался с места на место, денег платили немного, но нам с женой хватало, вскоре у нас должен был появится ребёнок, я был вне себя от счастья, но вовремя родов жена умерла и наш не родившейся ребёнок. Я запил на четыре месяца пока отец  не предложил мне подписать контракт на периметр ЧЗО, по своим связям он восстановил меня на службе, подписав стандартный контракт я уже через четыре дня трёсса по дороге на блокпост в северо-западной части периметра. В автобусе все сразу стали придумывать себе клички, меня окрестили Скаем не знаю почему но спорить я не стал мне было абсолютно всё равно.  

Первые дни командир находил задания всем. Мы сделали капитальную уборку казармы, расположенной в небольшой пристройке ко второй башне наблюдений. Привели в порядок смотровые точки не только на основных, но и на дальних вышках выделенного участка периметра. Два дня восстанавливали контрольные полосы, идущие между внешним и внутренним забором. Удалили растительность с дороги из бетонных плит когда-то проложенных ровно посередине этого заграждения. На третий день уже ближе к вечеру проверили на целостность "вязанку" из колючей проволоки и провода, к последнему подключили напряжение.

            Погода своими противными промозглыми дождями, которые постоянно сменял туман, располагала к дремоте. Поэтому занятый делом я в редкие минуты отдыха ни о чём не думал. Собственно, над чем-то размышлять не требовалось, служба как служба. Дежурства на кухне или наблюдение за выделенным участком периметра всё это обыденная романтика военного. Пост сдал и как все спешил в казарму, либо читать, либо спать. Возможно, из-за этого моя психика во сне отдыхала. Ведь снов после смерти жены, я больше не видел. Прям, как будто, вернулся во времена первой службы по контракту.

            Старички и молодые сплотились в две компании, один я остался одиночкой. Мне почему-то всегда комфортнее одному. Майор Шевчук наш командир пытался несколько раз поставить меня под свою правую руку. Я просто не реагировал или уходил от ответа. Понимаю, ему сильно хочется иметь такого подручного - за моими плечами не мало успешных операций в тылу врага. Мои знания и опыт спасали не только меня. Но я выбрал пока нейтралитет, и командир немного успокоился.

Однажды вечером, кто не был в наряде и не пошёл спать, собрались на площадке между вышкой и воротами в Зону. Предыдущая смена на этом пятачке, закрытом крашеными листами жести и стеной здания устроила летнюю столовую. Под навесом они соорудили стол из старых половых досок и мангал из картера от трактора. Поддерживая их традиции, мы притащили туда ещё пустых ящиков, и теперь расселись у огня, над которым завораживающе скворчали окорока на решётке. Необычайно тёплая для этого времени года, украинская ночь окутала нас своей тёмной свежестью. Я пошёл включать дополнительные лампочки, когда случилось непредвиденное…

…Из темноты прозвучало приветствие с украинским говором.

            От неожиданности ребята попадали с пустых ящиков, служивших табуретами, и принялись судорожно хвататься за оружие. Я отступил дальше в темноту.

В круг света одиноко горевшей лампочки над крыльцом вышел мужчина в кожаном плаще и бывшей когда-то военной форме, с болтающемся на груди противогазом. За спиной небольшой рюкзак. Он подошёл к огню и протянул к нему замёрзшие ладони. Тёмная кожа, впалые глаза и недельная щетина в сочетании с резковатыми движениями напомнили мне нищих с паперти у церквушки. Я ребёнком бегал к ней слушать колокольный звон. Мужичок попросился  к командиру он представился Климам  и предложил нам прибавку к жалованию за то что время от времени  через блокпост проезжала машина, командир саглосился.

Какое-то время все вспоминали эффектное появление сталкера. Но это забылось, и потянулись длинные дни и не менее длинные ночи рутинного бдения на блокпосту. Клим три раза приходил встречать машину с воли и приносил нам прибавку к зарплате. Выгрузив выпивку и закуску, он уезжал в Зону. Других развлечений действительно здесь не было кроме старой детской забавы. Молодые пацаны, расчищая от снега дорогу между воротами, играли в снежки. Пастух, почему-то, быстро прерывал их баталии.

Несколько дней оставалось до нового года, когда из Зоны к воротам блокпоста потянулись сталкеры. Они протоптали на заснеженной дороге тропу. За умеренную мзду Шеф разрешил выпускать людей. Змей с Пастухом методично обыскивали "ходоков" и, находя не заявленные контейнеры с артефактами, забирали их. Не слушая возмущения и мольбы мужчин, военные отдавали им лишь то, что те показывали добровольно. Так продолжалось до последнего дня уходящего года.

До конца моей смены оставалось примерно три часа и я решил пройтись по смотровой площадке. От унылого пейзажа Зоны всех уже подташнивало, и мы иногда рассматривали силуэты зданий ближайшего посёлка. В ясную погоду, можно разглядеть людей живущих в нем. Сегодня же лёгкая морозная дымка прятала даже поворот дороги, от которого к блокпосту  тянулось ограждение старого забора.

Снежный день сменила звёздная ночь. В морозном воздухе чистое небо, казалось, светилось изнутри, вызывая трепетное чувство волшебства.

            Все военные расселись за праздничным столом, решив напиться в эту ночь. Тоска от расставания с домом за два месяца ещё не пришла, потому молодые слишком простенько украсили казарму. Развесили снежинки из бумаги и разрисовали окна зубной пастой. Притащили пушистую сосенку из ближайшего леса и обернули её скрученной в гирлянды туалетной бумагой, присыпав кое-где ветки ватой. Всё внимание уделили столу. Клим, по заказу Шевчука, привёз колбасы, копчёной рыбы, консервов и, конечно, мандаринов. Вот только меня последние события заставили скорее ненавидеть, чем просто не любить "праздник из детства".

            Я быстренько махнул свои "две по сто" и, забрав автомат, вышел на улицу. Огромного желания сидеть с ними и тем более выпивать у меня не возникло. Жестокость ребят Шевчука не позволяла нам сработаться. Потому я полной грудью вдохнул морозный воздух новогодней ночи. Отстоять в одиночестве вахту с бутылкой водки и коляской колбасы за пазухой - легко!

            В предвкушении тёплых воспоминаний о прошлом или мечтаний о бедующем, я не сразу заметил возню возле ворот в Зону. На шум вышли остальные.

Любитель покрасоваться в прыжке с разворотом Змей точно угодил в челюсть пареньку, который даже не пытался защищаться. Он стоял по стойке смирно и, получив удар, отлетел в сугроб. Змей в ожидании, когда паренёк придёт в себя и поднимется, осыпал его ругательствами. Змею просто в голову ударил хмель и он решил поразвлечься с этим пареньком. Я спросил Змея что тут происходит, он ответил что парень хотел пройти не заплатив за проход, я его обыскал у него нечего нет, наверное перекинул через колючку и хотел здесь спокойно пройти. Сталкер вышел на дорогу и начал отряхивать одежду от снега. Я посмотрел на паренька, сразу видно что он новечёк и в Зоне с месяц не больше видно походил по Зоне нечего не насобирал и решил уйти. Зимой у сталкеров голодное время трудно искать арты под снегом и большинство аномалий  не видно. Я сказал: -Змей, прекрати, пусть идёт! Но в его глазах светилась жажда крови. От гремучей смеси алкоголя и гормонов, военный стал одержим. Он готов был убить каждого, кто встанет у него на пути. Поэтому никто не решился противоречить ему, кроме меня. Я уже знал слабые и сильные стороны бойца. Отдав своё оружие Пастуху, уверенно направился разнимать их. Теперь моя очередь. Нажав ботинком под коленкой Змея и положив руку на шею, заставил его встать на колени. Он не сразу понял, что с ним происходит. Ведь я пережал артерии, которые снабжают кислородом кору головного мозга. Это дало мне время, чтоб помочь мужику подняться с дороги. Только ненадолго. Пришлось применить другую технику боя. Змей отлетел к крыльцу казармы. Падая, он стукнулся головой о прикрытый снегом асфальт и "отрубился". Один из молодых солдат убежал за аптечкой. Остальные, шокированные происходящим, продолжали тупо смотреть на меня. Протрезвевший, то ли от мороза, то ли от моей наглости командир заорал:

- Скай! - к своим воплям он добавлял образные словечки. - Ты в карцер захотел? Не смей этого делать!

            - В карцер? Нет. - Спокойно ответил я, открывая внешние ворота. - Но и смотреть на убийство, ни в чём не повинного человека не буду.

            - Невинного? Это он-то невиновен? - командир подбежал ко мне и схватил за куртку. - Они нас за лохов здесь держали! Мы им показали, кто хозяин на блокпосту.

            - Это не оправдывает такую жестокость. Пусти, командир.

            Он ещё сильнее сжал рукав моей куртки. В его глазах я увидел огоньки страха, который на секунду передался мне. Понимая, что нарушаю своё правило, я уже не мог отвергать того чувства справедливости, которое заставило меня встать на защиту человека.

            Взяв Шефа за кисти, я одним движением освободил куртку и оттолкнул его в сторону.

            - Скай, ты...?! - у командира пропал дар речи от моего самоуправства. - Я же... Тебя...

            - Майор, что ты мне сделаешь? Запрёшь до конца контракта в тёмной комнате? Или язык отрежешь? - рассуждая с командиром, подобрал рюкзак сталкера. - У нас с тобой не сложится дальнейшая служба.

            - Ты, сволочь, нажил себе проблем! Тебе придётся... Покинуть нас...

            Не обращая внимания на ругательства Шефа, я подошёл к паренькуу, еле стоявшему на ногах. Всё лицо его залитое кровью, кое-где уже запёкшейся, опухло и превратилось в маску. Отрешённый взгляд светлых глаз был сейчас далеко отсюда. Возможно, там, где его ждут с нетерпением и куда он так спешит.

            - Уходи отсюда... - сказал я, ему тихо, протягивая рюкзак. Посмотрев последний раз в глаза, добавил: - И не возвращайся.

            Сталкер забрал у меня свои вещи и, ничего не говоря, захромал к открытым воротам на свободу. Глубоко вздохнув, я немного успокоился, приготовившись ко всему. Ведь на этом блокпосту мне больше не служить.

            -, ты это... Не подумавши, сделал. - Шеф, уже отобрал у Пастуха моё оружие. – Денис Евтюгин, вы арестованы.

            - За что? За то, что не дал убить человека?

            - Это не человек! Это враг! Он же сталкер. Мародёр! Ты прекрасно знаешь, что они тащат из Зоны...

            - Поэтому ты их обирал и выпускал за периметр?

            - Да я тебя, собака, лично! - он взял меня на мушку моей же винтовки. - Расстреляю!

            Погибнуть в такую ночь от приписанного ко мне оружия, чем не символичная встреча Нового года? Нет! Я не собирался сегодня ночью прощаться с моей, хоть и ничтожной, но жизнью. Шанс, что майор промахнётся, всегда есть. Вот только когда он наступит?

            Ситуацию изменил надышавшийся нашатыря Змей, который в три прыжка, оказался рядом со мной. Его удар, моя защита, и он вновь обмяк. В этот раз удержу Змея от падения. Так удача мне ещё не улыбалась. Повернув задиру к себе спиной, я обхватил военного за шею, чтоб прикрыться.

            - Мне искренне жаль, мужики, что мы не смогли сработаться. - Громко произнёс я, продолжая удерживать горло военного в захвате. - Дайте уйти хотя бы тихо.

            - Скай, у тебя только один выход! - крикнул Шеф, выжидая, когда я допущу ошибку.

            - Два! - я шагнул назад.

            - Разве?

            - Первый. Умереть здесь... - произнёс эти слова и сделал ещё два шага назад. - Либо свалить в Зону.

            - Так она тебя и уничтожит.

            - Как сказать... - заговаривая им зубы, я медленно, но верно приближался к воротам. - Как сказать... Ты сам понимаешь, что судьба капризна, а её сестра неумолима. Я уж постараюсь, как можно дольше не встречать красавицу с косой.

            - А то оставайся. Зачем себя мучить и заставлять её ждать?

            - Интересное предложение, я подумаю на досуге.

            - Скай, ты, куда это собрался? - командир заметил, что я был уже за воротами. - Сделаешь шаг... Стрелять будем.

            - Не будете. Вам моё тело тогда придётся тащить к опушке. Там в эту ночь много чего может оказаться.

            - Я скажу, что ты напился до чёртиков и погиб на минном поле. - Он, не отрываясь от прицела, шагнул в мою сторону.

            - С пулевым ранением? Тут же проверяющих понаедет... - я слегка приподнял руки и Змей встал на цыпочки, но не стал сопротивляться. - Шевчук, через двадцать метров я его отпущу и спокойно уйду. Не бери ещё один грех на душу. Прошу.

            Он ничего не сказал, лишь приблизился на пару шагов ко мне. Тащить на себе Змея, прикрываясь им на обледенелой дороге, оказалось нелегко. Так, постепенно отходя от ворот и выводя за собой военных, я прошёл половину пути к лесу. Прожектор перестал слепить глаза, и мне удалось осмотреться. Самое время отпустить солдата. Только его командир не отставал от нас, идя метрах в восьми, может десяти. За ним полукругом шли Груз, Пастух и трое молодых ребят. Сыч следил за нами с вышки, подсвечивая прожектором.

            Неожиданно, на обледеневшую дорогу, между мной и солдатами, звякнув чекой, выкатилась граната. Словно подарок для меня на Новый год.

            - Ложись! - прыгая на обочину, крикнул Шеф, и все последовали его примеру.

            Все, кроме меня. Дел накопилось много за последние двадцать минут. Надо надавить живому щиту на шею сильнее так, чтобы он потерял сознание, и бросить его падать на дорогу.

            Сейчас меня ждёт спринт к лесу. В голове сознание досчитало до девяти и просигналило - пора. Инстинктивно пригибаясь, я оступился и, потеряв равновесие, полетел на припорошенный снегом асфальт. За моей спиной прогремел взрыв. Еле сдерживая боль, постарался подняться на ноги. Снег, кружа позёмкой по дороге, заметал лёд. Как назло ботинок заскользил. В этот раз удар о дорогу пришёлся на руки и колено. Нужно встать и бежать. Я поднялся и успел сделать несколько шагов, прежде чем лодыжку обожгло. Вновь падая, услышал раскатистое эхо выстрела из снайперской винтовки. Сыч жизнь мне оставить хочет. В глазах Шефа будет героем. Молодец парнишка, далеко пойдёт, если сам жив останется.

Сначала ползком, потом на четвереньках, но подальше от блокпоста. Второй выстрел пронзил бок, и я понял, что вскоре потеряю сознание. Срочно нужно уползти с линии обстрела, пока меня от снайпера прикрывала поднявшаяся метель. До опушки метра четыре. Кажется, здесь заканчивалась минная полоса. Цепляясь расцарапанными в кровь пальцами за тонкую корочку льда, я добрался до обочины. Переваливаясь на левый бок, разглядел сквозь стену вальсирующих снежинок огни бывшего места службы по контракту.

            - Будьте вы все... - прошептал я.

            Что-то острое и горячее ударило мне в грудь.

            - Достал...

            Приятная лёгкость сладостной истомой наполняла меня. Вот он какой, солдатский рай. Простой и не замысловатый. Ни боли в душе, ни разочарования за прожитые годы, лишь бесконечная пустота вокруг. Как был одноклеточным организмом, выполняющим подчас бессмысленные приказы, так и здесь останусь им. Нужно ли желать большего? Нет. Я нашёл свой райский уголок. Странно. Почему-то пропало спокойствие? Похоже, вон та красная точка, стремительно поглощающая окружавшую тьму, не будет давать мне покоя, за совершённые ошибки. Разве я не искупил всё последним поступком?!

            Сквозь оранжево-красную пелену в мой мирок ворвались голоса:

            - Как Новенький?

            - С такими ранами и такой потерей крови...?

            - Да.

            - Труп.

            - Он так не считает...

            Голоса обсуждают меня? Значит это не конец пути. Жаль... Так хорошо мне никогда не было. Куда интересно, теперь отправят меня? В рай или в ад?

            - И вообще, на кой он его притащил? Моё время лишь зря потратит...

            - Тебе, не всё ли равно? Он за него не просто просил.

            - Нет, конечно... То, что он дал, возможно, и поможет. Честно? Я про такие даже не слышал... Но...

            - Посмотрим. Новенькому пока везёт.

            - Где ты в Зоне встречал везучего сталкера?

            Сталкера?! Я что, жив!? Этот кошмар вернулся? Не надо, прошу... Хватит!

            В этот момент что-то тёплое надавило мне на грудь, и я снова провалился в бескрайнюю темноту.

Безусый парнишка принёс мне гречневой каши с маслом и кружку горячего чая. Наслаждаясь едой, я обдумывал, как дальше жить. Мне дали возможность изменить свою жизнь. Точнее это сделал Клим. Он шел тогда на блокпост, так как Шеф два дня умолял его по рации прийти.

            Увидев, что творилось у нас, Клим затаился. Он ждал до последнего, пока не понял - мне нужна помощь. Бросив гранату под ноги военным, Клим на обратном пути подобрал полуживое тело припорошенное снегом. Он пронёс меня на себе несколько километров. Так я оказался в руках  Учёных, официально изучавших зону отчуждения вокруг ЧАЭС. В замен на информации и артефакты от сталкеров, они их латали.

Так я и остался у Учёных, официально я погиб при исполнении воинского долга, а если я вернусь на Большую Землю то меня узнав что я жив посадят за то что я не подчинился приказу и за дезертирство, так что хода обратно мене нет. Так я и попал в Зону. Клима, моего спасителя я так больше некогда не видел тем более того паренька...