Ему нравился дождь. Процесс рождения ливня завораживал его. Сгущаясь тягучими мрачными пятнами, тучи не пропускали ни единого солнечного луча. Через секунду гигантская сверкающая катана прорубила пространство. Тысяча вольт концентрированного электричества разрядилась в небесах.

Стремительно накатывающийся грохот безжалостно хоронил под собой любые сторонние звуки цивилизации. Дрожали оконные стекла, с противоположного конца улицы донеслись визжащие звуки автомобильной сигнализации.

Природа напоминала человеку о его подлинном положении в мире, но он упрямо отвергал эту истину.

Спустя секунды тяжелые холодные капли небесной влаги с задором утюжили крыши домов, стучали в окна, разбивались об асфальт и почву.

Лет в семь Антон наивно думал, что некто, устроившийся жить в небесной выси, время от времени спускался в подвал за картошкой. Щелкал неисправным выключателем и спотыкался в темноте об мешок с картофельными клубнями, громыхая на все небо.

Звучало это, конечно, по-дурацки. С другой стороны, если есть возможность объяснить то или иное явление, почему бы не найти ему причину? Да и вообще, всегда нужно верить хотя бы во что-то, и не важно, абсурдна эта вера или нет.

Но в Зоне Тритон верил только в самого себя.

В Бога верить абсолютно не хотелось. Глубокие впечатления о первом посещении этого места разрушили его мировоззрение. Здесь все, начиная от бесполезного обломка камня и заканчивая изуродованным тополем у Кордона, было пропитано угнетенностью и неизбежностью. Любой нормальный человек, слышавший краем уха о Зоне из теленовостей сомнительной достоверности, ужаснется мертвым и унылым пейзажам отчуждения. Тьма, страх и смерть черной жижей заполнят его сердце. Зона поглотит человека вместе с его привычными стереотипами, разгрызет их гнилыми, кривыми зубами, оставив осколки ненужных костей. Плясать на этих останках способны те, кто не посмеет нарушить ее постулаты и утвердить свои. Только они способны коптить неприветливое небо Чернобыля годами.

Кто знает, может, Бог все-таки есть. Если где-то на небе он и вправду жил, за всю его любовь и гроши в кармане удавалось заказать жалкую чашку третьесортного кофе. Пока Зона существовала, каждый человек в ее пределах боролся сам за себя. Хотя ничто не мешало присоединиться любому сталкеру к какой-либо группировке, будь то «Долг», славившийся строгой дисциплиной, или «Свобода» с анархическими замашками. Но вместе с верными соклановцами, готовыми оказать поддержку, новоиспеченный член сталкерского объединения приобретает новых врагов и скован необходимостью выполнять приказы свыше. Тритон предпочел остаться волком-одиночкой, который полагается на себя.

Волосы на загривке встали дыбом, кончики пальцев покалывало. Пахло озоном, разлагающейся плотью и еще какой-то дрянью со стороны болота.

Гнусное же это место – Темная Долина. Впереди, восточнее, на заброшенном заводике, обосновалась бандитская шваль во главе с Фраером. В северном направлении располагался комплекс покинутых построек, встретивших еще времена брежневского застоя. На их развалинах нашли прибежище мародеры под предводительством Борова. Южнее – территория бывшей фермы, где сталкеры-одиночки организовали лагерь. Здешние бродяги обожали разводить на лоха всякого попутного новичка, предлагая приобрести винтовку Гаусса за сущие копейки. Позади – высится холмами фонящей рухляди Свалка. Дождя, столь привычного для Зоны, не было. Он просто всплыл в воспоминаниях о прошлом.

До разрушенного БТР оставалось еще три-четыре метра. Над его остовом поднималось серое марево. Солнце сияло в самом зените, но машина, вопреки здравому смыслу, находилась в тени.

Чуть левее ощущалась невидимая стена, от которой исходил едва слышный шум. Не дай бог коснуться этой стены – никто еще не вышел живым из мясорубки. Стоит задеть ее хоть пальцем, и тебя затягивает в самый центр. Ты взлетаешь, подхваченный страшной силой, на несколько метров над землей и сгораешь в огненной вспышке.

Тритон неподвижно лежал на животе, уткнувшись носом в песок. Минут десять назад произошло то, из-за чего он вообще пожалел, что взялся за это дело.

Сталкер приблизился к перевернутому бронетранспортеру на десять шагов. Машина жалобно заскрипела, просела и повалилась вверх дном, подняв облако пыли. Сквозь изъеденную временем броню послышалось тяжелое сопение, перемежающееся с рычащим покашливанием. Если это обычная собака или одичалая кошка – ничего страшного, разумеется, нет. А вот если мутант…

Готовясь к марш-броску за артефактом, Антон полдня пролежал на пузе и высматривал  тропу. Пролегала она самым неприятным образом – между двумя аномалиями. Все оружие он сложил в рюкзак, который теперь лежал в сотне метров позади. Проход между ловушками достигал не более полуметра в ширину. Именно там и занял положение Тритон. Аномалии пульсировали, то сужаясь, то расширяясь. Бродяга инстинктивно это ощущал – подобное чувство вырабатывается у каждого сталкера, хоть раз побывавшего в аномальной западне. Опасность быть пойманным мясорубкой сохранялась, но сталкер больше боялся сопения внутри машины. Точнее, источника этого сопения.

Антон зажал нож в зубах, медленно подтянул ноги под себя и встал на корточки. Когда он гуськом подобрался к броневику, ровное сопение вдруг замерло. Внутри сталкера тоже все застыло. Можно было не надеяться на безобидного мопсика.

Что-то с грохотом обрушилось, корпус затрясся. В боковой стенке открылась смотровая амбразура. Тритону открылся обзор стального чрева машины. До артефакта было практически рукой подать, но его от сталкера отделяли пять сантиметров гнилой брони.

Артефакт пропал из поля зрения, закрытый чьим-то огромным глазом с непроницаемым зрачком. Раздавшийся оглушающий рык среди тишины застал Тритона врасплох. Корпус БТР еще раз вздрогнул, вал с колесами просел. Антон прыгнул вперед, под прикрытие брони. И вовремя – глухой хлопок сзади возвестил о том, что аномалия захлопнула ловушку. Пути назад уже не было. Впереди, сквозь узкий люк выбирался на свет кровосос.

Мутант казался огромным даже для своего биологического вида. Грубая коричневая кожа отблескивала масляным светом. На затылке она собиралась в складки, образуя небольшой нарост. Эта особь была, скорее всего, очень старой, что, в общем-то, не увеличивало шансов при схватке с ним. То, с какой легкостью он вспарывал своими когтями толстенную броню, заставило Антона поежиться.

Почему-то в данный момент его беспокоил даже не сам кровосос, а раздумья о том, почему части этого мутанта, кроме щупалец, совсем не ценятся. Какие отличные лезвия для ножей можно было бы делать из его когтей и костей! Но нет ведь, даже ученые воротят носы при виде туши этой зверюги и придумывают всяческие отговорки, лишь бы отделаться.

Резким ударом по шее сталкер выбил из себя лишние мысли и настроился на боевой лад. Кровосос почти вылез, кажется, он никак не мог высвободить застрявшие ноги. Взяв нож лезвием вниз, Тритон с размаху ударил ему по голове. Или туда, где она, по его мнению, находилась. В последний миг кровосос почуял неладное, и дернулся в сторону. Нож даже не смог отрубить одно из щупалец на морде, только зацепил. Обрубок болтался на небольшом кусочке кожи и обильно истекал слизью. Монстр взревел, ударил руками по стенам машины и вымахнул наружу.

Нельзя было терять времени. Антон прыгнул и зацепился за обод облезлого колеса и вскарабкался наверх. Кровосос внизу бесился и метался в поисках жертвы. Возможно, он попал в аномальную ловушку давно и ослаб от голода. Его требовалось немедленно утолить.

Неловко повернувшись, сталкер задел какой-то предмет, шумно упавший прямо на макушку взбесившегося кровососа. Он вскинул голову вверх, Тритон резко отклонился от края. Мутант затих. Он его и не заметил, но что-то внутри БТР вздрогнуло, днище заскрежетало. Антон провалился внутрь машины. Серое небо сквозь отверстие над ним темнело с каждой секундой.

Чей-то взгляд уткнулся точно на него. Это было не отражение в луже, как сперва посчитал бродяга. В нос ударил тошнотворный запах гнили. Голова с неподвижным взглядом была отделена от тела, а его остатки размазало по стенам.

Следующее, что увидел Тритон, едва успев посмотреть вверх, это падающего на него кровососа с огромным оскалом и раскинутыми руками. Откатиться или отскочить сталкер не успевал – с момента провала в броневик прошло не больше секунды.

Тяжелое тело зверя, думалось, попросту раздавит человеческую грудную клетку. Щупальца кровососа обхватили голову Антона. Дыхание мутанта от сильного удара сбилось, он отхаркнул сгусток крови вперемешку с затхлым запахом в лицо. Из груди Тритона вырвался крик. Неимоверным усилием ему удалось приподнять тело кровососа над собой. Конвульсивно дернувшись, он дико взвыл. Сталкерский нож торчал в его груди между ребер.

Тварь откатилась в сторону и рукой саданула Антона по плечу. Из кормовой части машины сквозь обрушенную стенку пробивался свет. Туда бросился вскочивший на ноги сталкер. Кровосос опомнился и схватил его ногу. Словно сжатую в тисках, ее невозможно было высвободить. Тритон брыкался и извивался, но хватка только усиливалась.

Когтистая рука тянулась ко второй ноге. Масса кровососа была намного больше человеческой, что давало ему преимущество. Он лежал на спине и всеми силами подтягивал Антона к себе. Всеми силами бродяга хватался за торчащие прутья и перегородки, а они с противным хрустом рушились в его руках. Что-то попалось под руку, и он перевернулся на спину, чтобы метнуть это в распахнутую пасть мутанта. Камень или что-то похожее на него моментально ввалилось в его глотку. В предвкушении пира щупальца чудовища потянулись к жертве.

Зрачки в его глазах расширились, пасть раскрылась на всю ширину, обнажив три ряда острейших зубов. Хватка ослабла. Освободившейся ногой сталкер пнул в уродливую морду. Не думая больше ни о чем, он рванулся к свету и вывалился на песок.

У Антона наконец-то появилась возможность осмотреть себя. Левое плечо и грудь, вместе с хваленым комбинезоном, располосовало глубокими царапинами, из них сочилась кровь. С левой ноги исчез ботинок, кожа ниже голени, вся в мелких порезах, посинела. Что творилось с лицом и спиной, страшно было представить, но осмотреть их Тритон не мог. Проведя по щеке рукой, он заорал от боли. На раскрытой ладони осталась часть бренной кожи, щеку охватило огнем. Аккуратно, рукавом, сталкер промокнул слюну с лица.

Хриплый рык со стороны БТР дал понять, что ничего еще не было кончено.

Стоявший в полный рост кровосос расцарапывал руками себе живот. Не иначе как камень в его желудке вызвал расстройство пищеварения.

Камень? Это же тот артефакт, за которым пришел сюда Тритон!

Ломая перегородки, монстр шел к выходу наружу.

Оружия при себе у Антона не было. В поисках хоть какой-нибудь дубинки он беспомощно озирался. Его глаза нашарили дуло полузакопанного в песке автомата. Не исключено, что раньше он принадлежал тому бедолаге, чью голову он видел в бронетранспортере. Голыми руками сталкер разгребал песок, но и тут удача отвернулась от него – приклад «калаша» был прижат многотонным корпусом машины. В ожидании смерти Тритону только и осталось, что пинать стенку. Бесплодные попытки вытащить автомат приближали смерть ежесекундно.

Помощь пришла от того, от кого ее совсем нельзя было ожидать. Жаждущий крови мутант кинулся на внутреннюю стенку, броневик накренился и чуть поднялся на несколько сантиметров. Прежде чем он рухнул обратно, Антон успел-таки выдернуть ствол. Пока он судорожно разбирал оружие и вытряхивал из него песок, он с досадой для себя отметил, что вначале надо было бы проверить обойму. Если она пуста, то ему так и так конец.

Вставив в ствол пружину, сталкер поддел ногой крышку, до которой уже не успевал дотянуться, передернул затвор и спустил курок.

Ничего не произошло. Кровосос все так же надвигался на него, а «Калашников» молчал. Поблескивающую гильзу в обойме под затвором заклинило.

Финита.

Ну что, сталкер. Терять тебе уже нечего. Летела птичка красиво, но недолго.

Тритон выпрямился, прикрыл глаза и без замаха, наугад, швырнул бесполезный автомат. «Калаш» ударился о грудь кровососа, упал прикладом на его ногу.

Кто-то из мудрых людей писал, что висящее на стене ружье в конце пьесы обязательно выстрелит. Что ж, такой финал устраивал Антона.

Из морщинистой макушки брызнул кровавый гейзер. Проклятый автомат все-таки заявил о себе.

Замерев на секунду, кровосос сделал неуверенный шаг и пал на землю. Своей тушей он едва не придавил сталкера, все так же ждущего смерти с полузакрытыми глазами.

Бездыханное тело твари больше не представляло угрозы. Однако дело, ради которого Тритон чуть не отдал богу душу, стоило продолжить.

Нож, выдернутый из бочины монстра, беспощадно вонзился в спину и распорол кожу на всю длину вдоль позвоночника. Шкура резалась тяжело, как жесть. По биологии у Антона был стабильный трояк, поэтому где находится желудок у… ну, скажем, у млекопитающего, он представлял смутно. Тем более со спины. Рука утонула в теплых и податливых внутренностях, нашаривая артефакт. Отвращения не было – чего о нем беспокоиться, когда сам весь в крови и грязи?

Пальцы нащупали твердый край артефакта. Помогая ножом, сталкер вытащил камень из скользкой требухи на свет божий.

Уставший от всего этого представления организм сигнализировал о необходимости взять перерыв. Днище БТР как раз подходило для отдыха.

Эта ходка измотала Антона сильнее, чем все предыдущие, за все его время пребывания здесь. Шесть лет в Зоне пролетели для него совсем незаметно. Подумать только, шесть лет… Дольше Тритона здесь еще никто не продержался, и это не было преувеличением, все так действительно и было. Скажи кому угодно, что ему еще нет тридцати – не поверят и посмеются. Никак в голове у них не укладывается, что сталкер настолько опытен для своего возраста. Зона состарила его и внешне, и внутренне. От прежнего Антона Жильцова не осталось и следа. Был только сталкер Тритон, несговорчивый и хмурый.

Несколько минут, отведенные на отдых, прошли, и он спрыгнул с броневика. Пора, наконец, найти выход из кольца аномалий.  Карман разгрузки наполнился камнями – болтов у Антона с собой не было. Каждый брошенный им камень исчезал вместе с короткой синей вспышкой. Как весело будет, если он не выберется отсюда. Одичает, как кровосос, и так же будет подстерегать очередного сталкера, соблазнившегося дорогим артефактом…

Ага, щас. Сейчас посмотрим, кто кого перехитрит.

Бродяга уже успел обойти перевернутый броневик по полному кругу, а выхода так и не было. С грехом пополам камешек нашел-таки дорогу – в месте, где смыкались две аномалии, запершие сталкера в этой ловушке. Невольно на ум пришла какая-то видеоигра, где входишь в склеп, за тобой запирается дверь, и пока ты не победишь босса, обратно не выйдешь. Какая похожая ситуация. Мысль заставила Тритона усмехнуться.

Дойдя до середины знакомой тропы, он ощутил холодный песок под босой левой стопой. Пришлось вворачиваться назад, искать свой кожаный ботинок и только потом брести дальше. Чувство эйфории и невероятного спокойствия лишило бдительности и не возвращало его вплоть до места, где сталкер оставил свою снарягу. Его прошибло потом. Между двумя смертоносными аномалиями он прошел практически неизвестной ему дорогой, вышагивая как на параде. Даже про камни в кармане он позабыл.

Глупая улыбка приросла к лицу. Ненужная горсть камешков полетела в то место, откуда только что вышел Тритон, и исчезла в мгновенной вспышке. В голове опустело. Не ощущая ног, он присел у своего рюкзака, трясущимися руками достал из нагрудного кармана мятую пачку и выудил из нее сигарету. От трофейной железной зажигалки с барельефом Антон прикурил.

В Зоне стало быстро темнеть, хотя еще не вечерело. Мерзко заморосил дождь. К тому времени Тритона уже отпустило. Сигареты кончились, а фляга с водой опустела – жажда никак не хотела униматься. Предстояло пройти несколько километров до завода «Росток» и поторговаться с Барменом. У Тритона определенно был повод напиться, и пусть только этот пижон за стойкой не нальет ему халявной прозрачной на четыре пальца.