Для сталкера Зона,

Как жизнь для людей:

Нелепа, страшна,

И чертовски коварна.

И тянет уйти нас

Из жизни своей

И лишь смельчакам это

Все ж удается.

Тут можно поспорить:

Да кто он такой,

Что бы с Зоной бороться,

Судьбу разрушая своей же рукой?

Глава 1

Ася

Я стою перед зеркалом и думаю. Думаю о том, что я здесь делаю. Зачем мне все это? Никакой выгоды там, за пределами Зоны, там, в другом мире. С точки зрения пересечного человека, ничего не смыслящего в сталкерах, мы варимся в собственном соку: на деньги, вырученные за хабар, куплен дом, поближе к периметру, куча снаряжения, куча всяческих лекарств и антирадов… и всё только для того, что бы добыть новый хабар... Мир Зоны сам по себе, тут свое отсутствие законов, там свое и с этим приходиться мириться.

Другие сталкеры почему-то не воспринимают меня всерьез, хотя новичком меня назвать нельзя.  Я топчу зараженные земли Чернобыля уже третий год, не вхожу ни в какую из организаций, не мародерствую. Но каждый встречный мне говорит: «Если ты сталкер, то я – вождь контролеров!».  Мне никогда бы не пришло в голову, что у контролеров есть вожди, а, тем более что эти вожди заседают в баре «Сталкер» и пожирают консервы, «позаимствованные» на военном складе.

А всё почему? Потому что я женщина? Наверное… Никакого уважения, сплошные крайности… При встрече со знакомым слышу либо: «Выдра, дорогая! Как жизнь?», либо: «А, ты ещё жива… Удивительно…» Тьфу! 

Хлопнула дверь и я, поглощенная своими мыслями, вздрогнула от неожиданности и повернула голову. В дверной проем протиснулся шкафоподобный охранник.

- Извините, - пробурчал он и посторонился, давая мне выйти.

Я вышла из туалета и вернулась в бар. Да-а…  ну ничего, прорвемся. В бар я зашла на обратном пути домой. Сегодня людей тут было мало: выброс должен был быть только через три дня, а мне нужно было избавиться от артефакта, который уж очень мне не понравился. С тех пор, как я его достала, меня преследуют неприятности. Пока я шла сюда, я дважды чуть не влезла в студень, который каким-то образом выполз из родных для него подвалов. Потом чудом не погибла под свеженькой жаркой, которая не успела еще выжечь под собой траву, а потом вообще, чтобы скрыться от прогуливающегося неподалеку кровососа, тоже непонятно как забредшего в Припять, я засела в зарослях между двумя гравиконцентратами. Хотя, если смотреть на вещи под другим углом, мне повезло, и я все-таки не влезла в студень, не погибла под невидимой жаркой, меня не сожрал кровосос и меня не разметало в плешах.  Однако я была уверенна, что на вырученные за артефакт деньги можно было бы спокойно забыть о Зоне до конца своих дней, и я совсем не имею в виду амнезию.

Кстати, сей артефакт, я нашла прямо под колесом обозрения в Припяти, наполненным трупами разной степени разложения. Было довольно странно, что возле него я не обнаружила ни одной аномалии, но особенно я и не старалась этого делать, ведь если это какая-то невиданная ловушка, я не смогу определить ее и мое изуродованное тело станет уроком для других бродяг. В общем, вот так.

  Сдав таинственный артефакт, я побрела домой. Там меня встретила моя подруга и сожительница Ира.

 - Эх, подруга, - покачала она головой. – Бросала бы ты это дело неблагодарное! Ведь сегодня ты спасешь от смерти кровососа, а завтра попадешь в новую аномалию.

- Не права ты, Ирка! – вздохнула я, садясь на диван. – Покойный Дима Шухов не позволит такому произойти. К тому же я, поверь, не стану спасать от смерти кровососа, разве что буду уверенна, что он не сожрет меня после этого, а в этом я буду уверенна только когда Болотный Доктор возьмет меня в ученики. 

- Тебя не переспоришь! – отмахнулась она.

 Я фыркнула: тоже мне, новость! 

 Тут на тумбочке завибрировал телефон. Хм, подумала я, никто не знает моего номера, к тому же сталкеры мобильными не пользуются, я свой взяла чисто инстинктивно.

- Алло, - подняла я трубку.

- Таня? – спросила трубка.

- А кого вы ожидали услышать?

- Тась, это Катя, помнишь? Подруга твоя.

- Катя?! Какими судьбами?

- Мне сильно нужна твоя помощь! Дело в том, что я сейчас работаю журналистом, и мне задали сделать репортаж один…

- А я тут при чем?

- Ты можешь мне в этом помочь. Дело в том, что репортаж этот о городе на букву «Ч».

- Черкассы? – издевалась я. – Чернигов? Чебоксары?

- Да Чернобыль, Чернобыль! А ты сейчас где?

- Не важно.

- Так ты мне поможешь?

- Ну ладно, хорошо.

-  Тогда давай ты приедешь в Донецк и мы вместе потом поедем в Зо… в Чернобыль. Согласна?

- Нет. Я и так в Чернобыле.

  Удивлению трубки не было придела. Примерно минуту она захлебывалась, а потом все же выдавила:

- Я приеду завтра на Чернобыль-5. Встретишь меня?

- Без проблем.

 Я положила телефон на место. Да, а я хотела отдохнуть с месяцок.

- Кто звонил? – спросила Ира.

- Да так, хотят меня использовать в роли знатока достопримечательностей.

Безвозмездно.

- Чего?! – взвыла она. – Ты что, совсем свихнулась?!

- Да ладно тебе! Это моя подруга! Не могу же я с нее деньги брать!

- Теперь я понимаю, почему тебя Выдрой прозвали!

 Надувшись, она уплыла на кухню. В то же мгновение с лестницы спустился Балбес, сел рядом на диван и попытался поцеловать, но я быстренько ретировалась в кресло.

 - Уйди от меня, мясо радиоактивное! – прокомментировала я свои действия.

- Кто бы говорил! – обиделся он.

 С этим чудовищем произошла довольно печальная история. Он тоже промышляет сталкерством, и недавно его угораздило влезть в очаг радиоактивности. В  небольшой, конечно, очаг, но на три месяца ему пришлось забыть о Зоне. Я даже хотела временно переместить коллегу в другое жилье, но Ира вступилась за братца.

- Да оба вы мясо радиоактивное! – подала она голос из кухни. – Жрать будете?

 - Будем, конечно! – оживился сталкер. – Только не забывай, пожалуйста, что дом на наши деньги куплен.

На следующий день, около часа я прибыла к станции. Минут через десять подъехала машина и из нее вышла Катя, моя бывшая одноклассница и верная подруга. Мы с ней не виделись с тех пор, как я поступила в вуз. Надо отдать ей должное, выглядела она хорошо: постройнела, подобрала правильный макияж, одета она была в строгий деловой костюм (зачем, интересно?).

 - Привет! – обрадовалась она, едва завидев меня. – Ты, все-таки не перекрасилась в блондинку!

- Нет. – Подтвердила я, принимая часть багажа. – Я решила, что натуральных рыжих в мире гораздо меньше, чем крашенных блондинок.

- Журналист газеты « Оптимист» - протянула она мне руку. Я смутилась. Она была одета, как президент, а я – как простая девушка. Однако в ответ пожала ей руку и представилась:

- Доктор радиомедицины. Более того, единственный в мире официальный бродячий сталкер.

 Второй раз за двое суток  она захлебнулась удивлением, но все же пришла в себя.

–  Так ты сталкер? - беспомощно пискнула Катя. - А где ты живешь?

Я махнула рукой на видневшуюся крышу нашего особнячка. По лицу ее было видно, что она не была готова к такому количеству сюрпризов сразу.

 Мы пешочком потопали к дому. Катя всю дорогу молчала и только вертела головой по сторонам так, что я уже начала бояться, как бы шея не открутилась. А она, однако, была в шоке. Правильное ощущение для человека, оказавшегося в Чернобыле. Я-то уже давно привыкла. Ну, Чернобыль, ну город-призрак, подумаешь! По  эту сторону колючей проволоки – ничего необычного или интересного. Даже население имеется. Реденькое, конечно, но все же.

 Вскоре мы зашли в дом, отволокли багаж в приготовленную для гостьи комнату и пошли на кухню пить чай.

 - Ну, любезнейшая Выдра, поведай, как ты докатилась до жизни такой?

 - Да что тут рассказывать?  Закончила универ,  поехала сюда на практику. Меня великодушно приняли ученные из лагеря на Янтарном озере. Но случилось ужасное: на нас напала гигантская псевдоплоть. Однако мне жутко повезло. Я закрылась в уплотненной комнате для образцов и просидела там довольно долго, а когда вышла, то увидела псевдоплоть мертвой в луже крови (наверное, приходили сталкеры, тварь на них напала, а они ее убили). Подумав немного, я решила попытаться выбраться из Зоны. Одна, без опыта и снаряжения, у меня не было шансов выжить. Но я решила, что лучше так, чем сидеть и ждать, пока на запах крови сбежится вся местная фауна. По пути  я встретила сталкера. Представь себе его удивление, когда он увидел девушку, в медицинском халате, деловом костюме и туфлях на шпильке. Тем более, когда такое чудо подошло к нему и дрожащим голосом сказало: «Простите пожалуйста, Вы не могли бы проводить меня за Периметр?» После некоторой заминки он всё-таки согласился помочь мне и даже взял меня в ученики. Так я и стала сталкером.

 - Круто! – сказала Катя и хлебнула чаю.

 - Может оно и круто, но скажи теперь ты, что тебе в Чернобыле понадобилось? Насколько я помню, ты терпеть не могла этот город.

 - Начальство поставило вопрос ребром: либо я делаю репортаж, либо вылетаю с работы.

 - Ладно. А о чем конкретно репортаж? 

 - Ну… - замялась она. – Об артефактах, о монстрах, о Зоне…

 - Стоп-стоп-стоп! – я подняла руку, чтобы она замолчала. – У меня к тебе два вопроса: во-первых, зачем журналу с названием «Оптимист» понадобился репортаж на такую… Эмм… не очень оптимистичную тему?

- Директор хочет показать людям, что Зона – это не так уж и страшно… По крайней мере, что мирным жителям она не угрожает…

Я смотрела на Катю, прокручивая в голове услышанное. Я правильно поняла? «Не так уж и страшно»?!  Ладно, с этим разберёмся…

- Во-вторых, что именно тебе нужно? 

- Мне нужно в саму Зону, с опытным сталкером. А судьба подбросила мне тебя. Я должна ходить там и записывать происходящее.

 - А что мне за это будет?

 - Как?! Ты не хочешь бескорыстно помочь подруге?!

- Ладно, я помогу тебе, - вздохнула я, проклиная свой характер. Да, теперь я понимаю, почему меня прозвали Выдрой: иногда я мягкая и пушистая, а иногда ко мне вообще лучше не подходить. Но я решила сразу расставить все точки над  «ё» – Только запомни: с этой самой секунды ты должна стать моей тенью.

  Катя с готовностью кивнула.

- Значит так, первое: никогда не возвращаться по своим следам.

- Почему? – тут же возмутилась она. – Так же безопаснее!

- Согласна, безопаснее. Но только не в Зоне. Потом, второе: делай все в точности, как говорю я.

 - А если ты скажешь с крыши прыгнуть? – попыталась съязвить бедующая отмычка.

- Значит прыгай. – Холодно ответила я. – И третье. Доверяй только своим ощущениям, отключай здравый смысл, тут он почти всегда неправ. Ах да, и приятная новость. Помниться, у тебя с физикой были проблемы – забудь. Тут она тоже не действует. И еще, никогда не думай, что ты все поняла, понятно?

 - Ага!

 Ну вот,  а это была проверка. Ой, Катюша, не протянешь ты долго в Зоне! А моей задачей станет сделать так, чтобы это оказалось неправдой. Хотя, зачем? Вот напишет она свой репортаж и укатит обратно. Надеюсь.

- Ну чё? – весело спросила Катя, предвкушая безобидные приключения. – Когда выдвигаемся?

- Ей, притормози! Для тебя нужно достать защитный костюм, оружие, патроны…

- Ой, а зачем?

- Ты что, ничего о  Зоне вообще не слышала?!

- Ну…. Я старательно избегала всего, что с ней связано…

Я от удивления чуть чаем не подавилась. Да-а… это самый тяжелый случай в моей практике.

Глава 2

Выброс

На протяжении всего дня мне пришлось посвящать подругу в азы сталкерства, перечислять порождения Зоны,  аномалии, заставила ее прочитать «Пикник на обочине»… Она, конечно, взвыла, грозилась найти другого ведущего, на что я предложила ей отправиться в дальнее путешествие и совсем не в Зону. Она, видимо, так и не поняла, что если ее кто-то и возьмет с собой (что мало вероятно), то за такую цену, что Кате легче будет найти новую работу. Зато кличку ей было придумать проще  простого. Она очень любит сидеть в ICQ, поэтому я так и записала – Аська.

Костюм я ей отдала свой, потому что у меня их все равно два. Их для меня Ира перешила, увидев, как я выгляжу в мужском защитном костюме, ну а женских, естественно, в Зоне не предусмотрено.

 - Ну, Ася, готовься, - сказала я, торжественно вручая ей «Калашников» Балбеса. – Завтра идем на вылазку.

- Как, уже завтра? – удивилась она.

- А чего тянуть-то? Прогуляемся до Янтаря, ты у ученых  интервью возьмешь. А сейчас мы с тобой пойдём в бар.

В бар Ася идти не хотела, но я уговорила ее. Посидим, мол, выпьем чего-нибудь. Пришли. Народу в это время мало, только насупленный бармен, пара туристов и в доску пьяный мужик.

- О-о! – невнятно крикнул последний, едва нас завидев. – Вы-ыдра! Ты… ты че, по…подругу привела? Гы-гы! Да так у нас скоро целый клон… тьфу! Клан, во! Клан появиться! Кааапеец!!! Женщины в Зоне – ожидай новой катастрофы!!!   - и он заржал, довольный остроумной, на его взгляд, шуткой. Я приподняла бровь, но сталкер был так пьян, что не уловил холодок в моем взгляде.

- Не обращай внимания. – Шепнула я Аське. – Его друг недавно погиб  у него на глазах в пасти кровососа. Разумеется, он не мог его спасти, но все равно считает себя виноватым. Потому и пытается залить пустоту в душе алкоголем. Вот так вот.

Я посмотрела на подругу, а она уже записывала в ПДА все, что я сказала. Я обреченно вздохнула. Да что уж теперь, сама виновата…

- Я сейчас вернусь, - сказала она и отошла, а я взяла ее ПДА. Вот что там было:

 «12:46. Сейчас я еду в Чернобыль-5, где меня должна встретить моя подруга. Сей город я не люблю, но делать нечего. Я должна сделать репортаж о Зоне. Подруге я об этом не сказала, что бы она не отказывалась сразу. Надеюсь, она поможет мне найти ведущего.

   19:50. Все становиться проще: подруга оказалась сталкером (имени я называть не буду, т.к. сталкерство незаконно). Она согласилась сопровождать меня.

  21 июня, 17:15. Подруга  учила меня особым навыкам, посвящала меня в историю Зоны, рассказывала о монстрах и аномалиях. Кажется, я начинаю вникать. Она сказала, что завтра мы уже начнем путешествие. Я не думала, что это случиться так скоро, но опытный сталкер сказала: «Назвался сталкером – полезай в Зону».

 20:00. Мы пришли в бар расслабиться перед ходкой. Здесь, почему-то, мало народу. Подруга рассказала мне печальную историю про одного пьяного сталкера, будто у него друг погиб в пасти какого-то кровососа».  

 Я положила ПДА на место как раз вовремя для того, что бы вернувшаяся Ася этого не увидела. Посидев еще часок, мы отправились домой. Я решила, что выйти мы должны за пару часов до рассвета, поэтому и лечь спать должны раньше.

Способ пробираться за колючую проволоку у меня был особенный: через подземный ход, который в свое время прорыл мой учитель с друзьями. Ход был хорошо скрыт с обеих сторон.

Было еще темно, когда мы с Асей вышли из дома. Прогулочным шагом мы добрались до рощицы, скрывавшей Периметр от посторонних взглядов. У поваленного дерева торчит из земли корешок, который вовсе не корешок. Если сей корешок повернуть и потянуть, то откроется лаз, проходящий аккурат под колючей проволокой и заканчивающийся по другим поваленным дерево уже по ту сторону  Периметра.

- Я слышала, что ограждение патрулируют, - сказала Катя, когда мы вошли в рощу. – Как же мы пройдем мимо них?

- Тебе, вероятно, Периметр представляется сплошной железобетонной стеной с крохотной дверцей, которую охраняют дюжина военных и БТР?

- Ну… - замялась она. – Честно говоря, я его еще никак не представляла.

- Периметр – это  просто бетонные столбы, между которыми натянута колючка, вдоль них время от времени проезжает джип с парой военных, вот и все.

- Но мимо них все равно нужно как-то проскользнуть, – заметила Ася.

- А это уже моя забота. Кстати, если ты занесешь в свой репортаж способ нашего проникновения, я… - я не стала заканчивать, понадеявшись на сообразительность отмычки.

Она с готовностью кивнула. Я уверенно зашагала к проходу. Вот и заветный корешок. Я потянула за него, и проход открылся, как и много раз до этого, как и много раз, я надеюсь, после. Каждый раз, залезая в земляной тоннель, я думаю об одном: проделаю ли я этот путь еще раз, увижу ли я своих друзей, которые ждут меня домой.… Но каждый раз я безжалостно отгоняю эти мысли, каждый раз я грублю друзьям, боюсь привязать их к себе, боюсь сделать им больно, если со мной что-то случиться. Нет, я смерти не боюсь, но я ценю жизнь,  и мне иногда бывает стыдно перед ней за то, что я так часто играю со смертью.  И сейчас мне было страшно за Асю, которая согласилась на этот репортаж в страхе потерять работу, которая не знала, что здесь она может потерять гораздо больше – жизнь.

Погрузившись в свои мысли, я не заметила, как оказалась у выхода из подземелья. Я обернулась назад и во мраке увидела лицо Аси, искаженное страхом перед тем, что она увидит за крышкой люка. Я закинула автомат  за спину, взяла в зубы нож и вылезла наружу. Быстро оглянувшись  и прислушавшись к своим ощущениям, я поняла, что пока поблизости опасности нет, только со Свалки доноситься вой слепых собак, нагоняющий невообразимую тоску и печаль. Так и проникаешься жалостью к этим жертвам генной мутации, но только до тех пор, пока не столкнешься с ними нос к носу и не поймешь, что в мыслях у них только одно: как бы половчее сожрать тебя. Я снова оглянулась на отмычку. На лице у нее прорисовывались те же мысли, что и у меня, когда я впервые ступила на зараженные земли Чернобыля и почувствовала его атмосферу. Сейчас, услышав разрывающий сердце вой, она считала, что только она одна по-настоящему понимает Зону, что это не зло, а бесконечное несчастье существ, над которыми поиздевалась природа, которые проникнуться к ней той преданностью домашних собачек, если искренне понять их.

- Все не так, как кажется на первый взгляд, - начала я, решив, что другого момента ей это сказать не будет. – Все, что ты видишь сейчас и увидишь потом, все это сотворила не природа, а человек. Станцию построил человек, и виной второму взрыву тоже стал человек. Все, что обитает здесь, это знает, знает на уровне подсознания. Поэтому и ненавидит нас так яростно, поэтому и мстит. Да, они воюют и между собой, но объединяет их одно – ненависть к человеку. Не стоит жалеть их, не стоит рисковать, не подняв оружия на одного из них, так может делать только Болотный Доктор, потому что многие порождения Зоны у него в долгу.

 Я замолчала, оставив подругу наедине со своими мыслями, сняла автомат с плеча и, сверившись с датчиком аномалий, зашагала в сторону Свалки. Оставалось надеяться, что мои слова изменили мнение Кати. ЧТО бывает, если проникнуться жалостью к Зоне я почувствовала на своей шкуре. Видели длинный шрам у меня на левой руке? Вот. И это еще что, раньше он был страшно некрасивым, и только благодаря Доктору с его набором пластической хирургии моя рука приобрела человеческий вид. Минут через пять я заметила неподалеку контргравитационную плешь.

- Знакомься, - сказала я Асе и подняла с земли камень. – Гравикоцентрат.

 Камень отправился в, безобидную, на первый взгляд вмятину в почве. Не долетев около метра до земли, камень вдруг со страшной скоростью вдавило в чернозем, оставив в нем глубокую лунку. Ася пожала плечами: не впечатляет.

- Это камень, Катя, если бы на его месте была ты, тебя бы разметало на суповой набор.

 Я сказала это, понадеявшись на ее бурную фантазию,  и правильно сделала. Представив себе сие зрелище в красках, ее передернуло, и она обошла вмятину по огромной параболе. Следующее, на что мы наткнулись, была птичья карусель. Ее мне даже не пришлось демонстрировать: как только мы подошли, в аномалию угодила ворона. Мгновение - и останки птицы очертили границы карусели, только перья плавно опускались на землю. Ася стояла с открытым ртом, поражаясь увиденному. Похоже, это ее впечатлило.

 А мы шли дальше, останавливаясь время от времени, чтобы я могла объяснить Асе то или иное явление Зоны. Нашли пару мелких артефактов, которые она забрала себе на память, хотели обойти Свалку, не наткнувшись на собак. Не получилось. Я услышала лай и, привычным жестом вскидывая оружие, обернулась на звук. Вот они, сволочи мохнатые, несутся на нас, предвкушая сытный завтрак. Я нажала на спуск и веером послала пули в стаю мутантов.  Первый ряд слепцов слег. Ася повторила мой трюк и уложила еще пару псов. Остальные  благоразумно предпочли скрыться.

-  Повезло… - начала она, но я шикнула на нее.

- Никогда не произноси этого слова! Сглаз здесь явление вполне реальное и действует безотказно.

 Катя задумалась, формулируя свою мысль.

- Ты про чернобыльского пса хотела сказать? – пришла я ей на помощь. Она кивнула. Да уж, да уж. Будь здесь чернобылец, собачки были бы гораздо упрямее. Дабы наши опасения не успели сбыться, мы поспешили убраться с поля, погруженного в почти осязаемый запах гниения. Да, немало новичков распрощалось тут с жизнями.

 А мы все шли дальше, обошли стороной Собачью Деревню и стали держать путь на Янтарь. Ася, забросив автомат за спину, щелкала фотоаппаратом, снимая окрестности. А мне-то что? Я ее предупредила. И ту мне пришла в голову мысль.

- Стой, - сказала я и потянула Катю за рукав. – Слушай.

Она притихла, и я снова получила возможность прислушаться к Зоне. Мы слышали ветер, шелест листьев, завывания и лай собак вдалеке, ритмичный, страшный хрип плешей, создававший эффект бронхиального дыхания. Откуда-то издалека донёсся человеческий крик и звук, с которым срабатывает гравиконцентрат. Мы обе поняли, что только что оборвалась чья-то жизнь. Этого было вполне достаточно, что бы внушить отмычке ещё больший ужас – это я прочла в её глазах.

Но тут в смесь обычных звуков добавилось ещё кое-что. Пока это было настолько тихо, что я не могла идентифицировать, чему или кому этот звук принадлежит, но предчувствие было очень нехорошее.  Я замерла, а вместе со мной и Ася.  Звук нарастал и превратился в гул, земля задрожала. Гулко громыхнуло, и густые тучи постепенно окрашивались в красный, как будто на плотный слой ваты сверху выплеснули вишнёвый сироп (не хочу говорить «кровь», её здесь и так хватает).

- Быстро! – я схватила Катю и потащила к большой норе в холме.

- Что происходит?.. – вскрикнула она, но я только подтолкнула её вперёд. Нора, к счастью, была достаточно глубокая и метров на тридцать уходила в холм. Мы быстро добежали  до конца, и тут тряхнуло. Тряхнуло так, что нас повалило на землю. Ася попыталась посмотреть в сторону выхода, но я прижала её к стене. Земля дрожала всё больше, на голову сыпался чернозём, тусклый солнечный свет пропадал, от громкого гула закладывало уши. Мигающий свет действовал на нервы и я закрыла глаза. Мне стало казаться, что мы плывём на корабле по штормящему морю. Меня охватывала сладкая полудрёма, лишь вздрагивающая Катя, зажатая между мной и стеной, возвращала к реальности.

Казалось, что прошла целая вечность, прежде чем перестал бушевать Выброс. Я встала, отряхнулась, подняла перепуганную подругу и повела её к выходу.

- Что это было? – спросила она, щурясь на солнце. 

- Это был Выброс. Что это такое – не спрашивай, этого толком не знает никто. А если интересно, можешь попробовать спросить у учёных.

Проверив оружие, мы отправились дальше. Катя шла впереди, а моей задачей было контролировать её движения.

- Мясорубка, – коротко сказала я, и она остановилась в поисках ловушки.  Прямо перед ее носом проскользнула сиреневая молния и Катя отпрянула. Ее нежно потянула гравитационная плешь, и я схватила ее за локоть. 

- Не дергайся. Сохраняй спокойствие и хладнокровие. Паниковать дома будешь.

 Ася судорожно вздохнула, видимо осознавая, наконец, где оказалась. Я сверилась с показаниями датчика аномалий, бросила болт и послала подругу отмычку вперед. Дальнейший путь прошел в тишине и безмолвии. Дойдя до Янтаря, я позволила Аське сфотографировать озеро и лагерь ученых. Первым делом мы зашли к главному учёному.

- Приветствую вас, - сказал Павел Васильевич, поднимая голову от каких-то документов. – Доктор, вы приносите исключительно уникальные артефакты. Сегодня вы придерживаетесь своей традиции?

- Всенепременно, - ответила я, протягивая ему контейнер. – Правда, этот не совсем уникальный, но редчайший. Сталкеры его не замечают, принимая за мутировавший плод. Его порождают аномалии, поселяющиеся в кустарнике, в который сталкеры благоразумно предпочитают не соваться.

- Как интересно, - пробормотал он, разглядывая вещицу, похожую на прозрачное яблоко маскировочного цвета. – Что ж, артефакт дорогостоящий. Вы в данный момент сталкер, или ученый?

- Сталкер, - без тени смущения ответила я. Я уже один раз таким образом попалась.

- В таком случае… - он выложил на стол три внушительные пачки денег.

- И еще, профессор, в ближайшее время никто из ваших не собирается на Большую Землю?

- Да-да, завтра в киевский НИИ отправляется несколько ученых, а вам что-то нужно?

- Нужно. Отвезите, пожалуйста, вот этого человека под видом лаборанта туда, - я кивнула на Асю.

- Всенепременно, - кивнул профессор, поверх очков глядя на не ожидавшую такого подвоха отмычку.

- Ну что ж, тогда не буду злоупотреблять вашим гостеприимством, - и я с легким поклоном двинулась по направлению столовой.

- Доктор! – окликнул меня Павел Васильевич.

- Да-да? – отозвалась я, повернув голову.

- Мое предложение все еще в силе, - все так же поверх очков сказал он. – Мы по-прежнему будем рады видеть вас в своих рядах. Двери науки для вас всегда открыты.

- Они для меня и не закрывались, профессор. – Я вышла из кабинета, все еще ощущая его взгляд на своей спине. Пару секунд спустя я услышала позади себя торопливые шаги Аси.

- Что все это значит? – требовательно спросила она.

- Что «все»? – не оборачиваясь, уточнила я.

- Что значит «отвезите туда этого человека под видом лаборанта»?

 Я резко остановилась и Катя чуть на меня не налетела.

- Ты не для Зоны, родная. Не смогу я тебя защитить, если этого не хотят Хозяева.

- А откуда ты знаешь, что они не хотят?

- Чувствую.

- Чувствуешь? А ты теперь экстрасенс?

- Нет, я не экстрасенс. Я сталкер. И вообще! Я что, на допросе? Ты уедешь с учеными в Киев, понятно? Я не желаю нести ответственность за твою смерть.

    Я вышла из палатки и двинулась к другой, где размещалась столовая.

- Но…

- Иди в мясорубку! – не выдержала я и исчезла за дверью, оставив Асю в полном расстройстве чувств на улице.

Глава 3

Ходка

И вот, я снова здесь. В который раз, ступив на эту проклятую землю, я вспомнила, как я впервые оказалась одна в Зоне. Чувства были примерно те же, что и когда я впервые побывала в морге на вскрытии. Страшнее было зайти туда, чем там находиться. Мне казалось, что я не порог переступила, а прошла длинный темный коридор. Тогда мне казалось, что морг – самое ужасное место на свете и что я была там первый и последний раз. Ну, то есть, предпоследний, разуметься. Но когда я отошла от впечатления, я туда вернулась и возвращалась еще не раз. Привыкла. И на меня больше не действовал дух чужой смерти. Так было и с Зоной. Страшнее было зайти, чем находиться внутри. Вернувшись со своей первой ходки, я пошла в бар и напилась до чертиков, не смотря на то, что до этого я была непьющей. Когда я оклемалась и более или менее протрезвела, я поняла, что меня неумолимо тянет обратно. И я пошла, я поддалась зову и всё. С тех пор прошло много для сталкера лет, но ничего не изменилось. Возвращаясь, я говорю себе, что больше я не пойду в Зону, но меня, как наркомана, все так же неумолимо тянет обратно.

Я бороздила Свалку. Здесь мне особо делать нечего, но надо же искать как-то дорогу на высшие уровни – после Выброса все протоптанные дорожки стали непроходимыми. «Там, на невидимых дорожках следы невиданных зверей…» - вспомнилось вдруг мне. Кажется, стих какой то. Вряд ли он про Зону, но подходит. Я бросила болт. Он беспрепятственно прошел вперед и я последовала за ним. Вдруг откуда-то раздался душераздирающий вопль, и я резко развернулась, вскинув «феню».  Метрах в двухстах от меня две плеши раздирали молодого парнишку. Помочь я ему ничем не могла, и уже через мгновение аномалиям все же удалось разорвать новичка пополам и яростно разметать каждая свою половину. Да-а, подумала я, глядя, как оседает кровяная пыль, и успокаиваются гравиконцентраты, лучше жизнь, чем такая смерть. Я шла дальше, направляясь в район завода «Росток», что-то подсказывало мне, что на Милитари сегодня много кровососов, а я не переношу кровососов, впрочем, как и они меня.

Темную Долину я прошла почти беспрепятственно, не считая подстреленного мной контролера и нескольких псевдоплотей. Собаки меня, почему-то, трогать перестали в принципе. Но я, конечно, не сильно огорчилась, это сильно облегчило мне жизнь. Я заметила странность их поведения после того глупого случая с Асей. В следующую мою ходку на Свалке мимо меня совершенно спокойно пробежала целая стая слепцов, потом, злобно рыкнув, от меня сбежал чернобыльский пес, хотя я даже выстрелить в него не успела. На Милитари, когда я с трудом отстрелялась от матерого кровососа, слепцы покорно ждали в сторонке на почтительном расстоянии, пока я не отошла метров на сто и только тогда они позволили себе наброситься на труп мутанта. Не знаю, почему Хозяева решили избавить меня от псин, которые знатно уменьшали количество моих боеприпасов еще на подступах на более сложные уровни, но факт оставался фактом. В конце концов, все сталкеры, которым суждено было стать ветеранами, имели какие-то преимущества перед Зоной. Может, мне стоит попробовать прорваться к Монолиту? Еще чего! И что я с ним делать буду? Счастье всем, даром, и пусть никто не уйдет обиженным? Щас! Исполнитель желаний – хитрец, каких поискать! Лишнее доказательство того, что цель не оправдывает средства. Точнее, средства не оправдывают цель. Монолит - воплощение человеческого эгоизма, поэтому и исполнение его желаний не выходит за границы одной личности. Ясное дело, если человек получит богатство, он пойдет с ним на Большую Землю, а Хозяев не допускают, чтобы часть Зоны вышла за границы Зоны. А чего может еще поделать человек? Слава, власть, вечная жизнь, уничтожение Зоны или всего человечества….  А Легендами становятся те, исполнение чьих желаний не выходило за колючую проволоку. Черный Сталкер Дима Шухов, Призрак, Оборотень Завьялов, Юра Семецкий, Болотный Доктор.… Если бы Стрелок-Меченый не был таким эгоистом, может, он тоже стал бы Легендой.

Но все не могло пройти так гладко. Тут я увидела эту штуку. Сначала она показалась мне обычной жаркой, если бы не одно «но». Под аномалией не было выжженной травы. Однако датчики определяли аномальное поле диаметром в полтора метра, круглой формы. Я повертела болт в руках и бросила в колеблющийся воздух. Болт завис в воздухе на высоте всё тех же полутора петров, перевернувшись головкой вниз. Я постояла, наблюдая, несколько минут. Ничего не происходило. Так, допустим я попаду в такую аномалию. Меня перевернёт вверх ногами, уже весело. Однако, это ещё не всё. Довольно сильный ветер никоим образом не действовал на висящий в воздухе болт.  Вполне возможно, что человек не сможет двигаться, как и выбраться на свободу без посторонней помощи. И долго ли он сможет висеть вниз головой? Ах да, не очень. Некоторое время спустя кровь, в чрезмерном количестве приливающая в мозг, спровоцирует инсульт. Хм, оригинально, молодцы Хозяева, хорошо придумали…

Но не все же время мне должно везти! Из зарослей раздалось злобное хрюканье и оттуда показались сразу три Припять-кабана. Вот так подарочек! Я прицелилась и дала длинную очередь по ближайшему кабану. Он неловко завалился набок и замер, но оставалось еще целых два. Я быстренько сменила магазин и прицелилась.

- Да ну ёпт!!!

Разуметься, магазин переклинило. Я полезла в кобуру за «Фортом», но мутант был слишком близко. Чертыхнувшись, я бросилась бежать. Куда, правда, не знаю. Где можно спрятаться от двух свирепых монстров? На дереве разуметься! Эта идея все крепла по мере приближения раскидистого соснодуба. На ходу я прикидывала, ничего ли не таит в себе сие растение, и, так ничего не обнаружив, я запрыгнула на низкую ветку и вцепилась в нее намертво. Два Припять-чудовища одновременно врезались в мое дерево и мне на голову посыпались листья и сухие веточки. Я оседлала ветку, привела, наконец, автомат в порядок, и начала обстрел монстров. К счастью, на этом мои приключения закончились, и я на том же дереве нашла неплохой артефакт. Еще немного попасшись, я, вполне довольная хабаром, отправилась домой.

Глава 4

Сделка

Но дома меня ждал сюрприз. Балбес, мой ненаглядный Саша, умирал. Его то и дело схватывали болезненные судороги, он был мертвенно бледен, под глазами залегли фиолетовые круги. Увидев его в таком состоянии, я схватилась за телефон.

- Нет! – прохрипел он. – А что, если это какая-то зараза из Зоны?

- Ты уже три месяца в Зоне не был!

- Мало ли, какой у нее срок инкубации. Меня в тюремный госпиталь положат! Ну, ты же врач! Может, ты поймешь, что со мной?

Я вздохнула, села на край кровати и задумалась, глядя в налитые кровью голубые глаза друга. Надо посмотреть в справочник, подумала я.

 - Я сейчас, - сказала я, вставая и проводя рукой по его волосам, изрядная часть которых осталась в моих дрожащих пальцах.

Я замерла. Сердце упало, приковав меня к полу. Внезапная догадка поразила сознание. Я подняла взгляд на Сашу. «Надо что-то делать, надо что-то делать!» - молотом стучало у меня в мозгу. Он недоуменно приподнял бровь.

- Где? – мгновенно осипшим голосом спросила я.

Но Балбес только удивленно смотрел на меня. В который раз за сегодняшний день чертыхнувшись, я кинулась к стене и сорвала с нее картину, но за ней ничего не оказалось. Тогда я яростно опрокинула книжный шкаф. Саша привстал, не понимая, что твориться, а за шкафом был сейф. Я дернула дверцу и она легко поддалась. Так и есть. Замок сломан. А внутри, пульсируя, бьется красивое алое, как будто рубиновое, сердце. Артефакт, который порождает «изнанка». Страшно редкий, страшно дорогой и страшно радиоактивный. я тут же поймала его своим контейнером.

- Давно? – попыталась спросить я, но у меня ничего не вышло, однако он понял.

- С тех пор, как я вернулся.

- Идиот… - я беспомощно сползла по стене. – Ты что, замок не мог починить? – я уже не спрашивала, почему он не продал артефакт Бубне – тот был не на столько дорог, на сколько радиоактивен, торговец бы не принял его, а к ученым Балбес пойти не мог, он и так хватанул слишком много, но теперь.… Почему он не отдал «сердце» мне я вообще не могла понять.

- Ты идиот!!! – выдохнула я. – Ты знаешь, что пересадка костного мозга стоит как сто таких «сердец»?

- Извини, - тихо сказал он. -  Я не знал...

Я обхватила голову руками, лихорадочно соображая.

- Я не думал, что…

- Да нет, родной, ты вообще не думал!

Я вскочила и ушла в свою комнату, оставив Сашу на растерзание собственной совести.

Дело в том, что при длительном контакте с радиоактивными веществами развивается белокровие. Организм, к тому же, вырабатывает уже зараженную кровь, а значит, надо менять антивирус – костный мозг. Такая операция стоит бешеных денег и мне надо в лепешку расшибиться, но достать эти бешеные деньги. Что я сейчас и пойду делать.

Наскоро переодевшись и прихватив с собой контейнер с артефактами, я направилась к Бубне в «Шти».

- Мне нужна твоя помощь! – прошептала я, усаживаясь напротив торговца. – Балбесу нужна срочная операция по пересадке костного мозга.

- «Сердце»? – коротко спросил он.

- Так ты знал?

- Я сказал ему, что бы ты отнесла артефакт ученым. Сколько?

Я назвала сумму. Бубна приподнял бровь, что означало, что новость его потрясла. Я отдала ему контейнер. Хозяин бара поднял на меня глаза.

- Здесь и половины не будет. Ладно, есть у меня для тебя одно дело. Мои ребята обнаружили местонахождение «философского камня», но погибли. У тебя будет только двое отмычек, но оба уже опытные. Твоей доли выручки хватит и на операцию, и на реабилитацию и на еще несколько лет беззаботно прожить без Зоны вам обоим. Согласна?

- Как-то все слишком хорошо получается. И денег много, и отмычек мало. В чем подвох?

- Артефакт находиться почти на территории станции. Он блуждающий, но мы смогли обнаружить его точное месторасположение. 

Я откинулась на спинку стула. Чем ближе к центру, чем меньше шансов выжить – один из неписаных законов Зоны.

- Карта? Снаряжение?

- Все включено, карта свежая, с этого выброса, снаряжение качественное, отмычки не гнилые. Выйти, желательно, завтра, чтобы успеть, хотя бы найти артефакт до выброса.

- Хорошо, - кивнула я, ощущая, как в груди нарастает странное ощущение, что я приближаюсь к некой точке не возврата. – Если я не вернусь, позаботься о том, что бы деньги за «философский камень» пошли на лечение этого идиота.

- Так странно, - пробасил Бубна. – Ты его ненавидишь, но готова отдать за него жизнь.

- Я его не ненавижу, хотя должна.

- Ладно, иди, отдохни хорошенько перед ходкой. Встретишься завтра с отмычками возле твоего хода в три утра.

Я еще раз кивнула, получила снаряжение и отправилась домой.

Там я застала Сашу, мелаханично ставившего по одной книжки в шкаф, опрокинутый мной на досуге.

- Тась, - тихо позвал меня Балбес. – Ты прости меня, пожалуйста.

- Да я не злюсь, - грустно улыбнулась я. – Ты же балбес, не зря тебя так прозвали.

- Ты и прозвала.

- А другие подхватили. Да ладно, проехали. Надо разруливать ситуацию.

- Слышишь, а может я с тобой пойду?

- Вот еще мне не хватало немощного сталкера с лучевой болезнью. Загнешься ведь, и все мои старания окажутся напрасными. 

Он вздохнул и взялся снова расставлять по местам книги. А я пошла отмокать в ванной.

Глава 5

Отмычки

Я подошла к своему поваленному дереву ровно в три.  Там меня уже ждали двое новичков – один примерно одного возраста со мной, другой помладше.  Того, что постарше звали Вихрь, у него были грубые черты лица, темные волосы и такие же глаза,  роста среднего, но мускулист. Он в Зоне уже около полугода, к тому же мой старый знакомый. У нас общий учитель, хоть и учил он нас в разное время. Пусть ему хорошо лежится…

- Вихрь, дружище! – мы по-братски обнялись.

У молодого клички еще не было,  поэтому все называли его производным от имени – Ник. Внешне он был эдаким пай-мальчиком,  светловолосый, зеленоглазый, смуглый. Ему бы в Голливуде сниматься, а не Зону топтать.  Он будет первым, вдруг подумалось мне.

- Итак, господа, - начала я, не здороваясь, - Это ваш первый серьезный рейд в Зону не как отмычек, а как основных составляющих группы. Если со мной что-то случиться, вы должны будете самостоятельно отнести артефакт Бубне, от этого зависит жизнь моего друга, поэтому как минимум один из нас обязан вернуться, все понятно?

- Так точно! – гаркнул Вихрь. – Как пойдем?

А вот этот станет легендой!

- Свалка, «100 рентген», Милитари, Припять, ЧАЭС - стандартный план.

- Где именно находиться «камень»?

- Если верить карте, то аккурат под стрелой станции, почти не углу******ясь на территорию «Монолита», но все равно слишком далеко, что бы шансы были хотя бы положительными.

Вихрь с готовностью кивнул, Ник обреченно молчал, и мне это категорически не нравилось. Нельзя с таким настроением в Зону идти, нельзя.

- Не боись, новичок, - сказала я, ободряюще хлопнув его по плечу. – Прорвемся.

Прорыв за колючку прошел беспрепятственно, сумасшедший марш-бросок до Нокаута тоже. И там мы принялись распределять груз. Поскольку, я, все-таки, несла еще и зачехленную снайперскую винтовку, у меня в рюкзаке были только мои боеприпасы, только мои детекторы и только моя еда, так что представителям сильного пола нашей группы пришлось взвалить на себе все остальное.

Нашей первой целью было добраться до бара до наступления темноты, заночевать там и с восходом солнца выйти на Милитари.  Ничего сложного. Главное – настроить себя на нужный лад: никаких надежд, никаких целей, никакой уверенности и вообще ничего, только расчет и интуиция. Лично мне ничего не стоило вернуться в свое обычное состояние души, Нику вообще было на все наплевать, а вот энергичный и неугомонный  Вихрь предпочел таким и остаться, мол, я так лучше себя чувствую. Ну ладно, он, в конце концов, уже не новичок, знает, как для него лучше. Авось хотя бы часть его энергии Нику передалась, а то, того и гляди в депрессию впадет посреди дороги.

Около пяти утра мы двинулись в путь. Шли хорошо, хорошая у меня группа. Вихрь отлично дополнял меня, а новичок покорно исполнял все мои приказы. Слишком хорошо, что бы все было хорошо.  И точно. Вскоре я отчетливо почувствовала присутствие кого-то постороннего. Я резко остановилась и, поднеся прицел «FN» к глазу осмотрела ближайшие заросли кустарника. Среди причудливых растений я разглядела голову человека, повернутого ко мне спиной. Всего секунда понадобилась мне, что бы идентифицировать, что, судя по грязному капюшону модной куртки, голова принадлежит мародеру. Задержав дыхание, я выстрелила. Мародер упал замертво и в зоне обзора прицела показались еще пять голов. Я уже собралась садануть по ним из гранатомета, но Вихрь тоже успел сориентироваться и к этому моменту уже выдернул чеку из ручной гранаты. Лимонка полетела в сторону бандитов, которые все еще не могли понять, что же случилось с их товарищем. Раздался взрыв и мой детектор жизненных форм зафиксировал на четыре объекта меньше, но еще одна красная точка поспешно удалялась в сторону Собачьей Деревни.  Салага, что еще можно сказать?

- ПАМАГИТЕ!!!  - раздался сиплый крик со стороны Деревни, но тут же смолк. Его сменили лай и грызня собак за добычу.    

- Лучше бы получил честную пулю в лоб, - сказала я, перезаряжая автомат и подмигнула моему второму номеру. Прям нарадоваться им не могу! Вот здорово было бы с ним в паре в Зону лазить! И мы двинулись дальше. Слепые собаки, которым одного мародера оказалось мало, начали было преследовать мою группу, но быстро отстали. Видимо, моя зашита от слепцов распространяется и на тех, кто находиться рядом. Полезно. Одной проблемой меньше.

Прямо на тропе поселилась какая то гадость, хотя ни детекторы, ни болты ничего не определили, мне до тошноты не хотелось идти прямо. А если я не хочу идти, я не пойду и пусть хоть небо перевернется.  Слева была куча металлолома, обросшая ржавыми волосами, лезть напролом – себе дороже, а вот справа – мясорубка и несколько плешей. Тут можно попробовать пробраться. Я бросила болт. Болт пролетел около пяти метров и на полпути его поразил разряд во много тысяч вольт. Мои волосы были слишком длинными, что бы встать дыбом от присутствия такого конденсатора, зато у отмычек прическа зашевелилась. Так, эта мясорубка нам больше не грозит. Болт принял на себя большую часть заряда, а оставшийся нам не опасен.

Я бросила следующий болт и он пролетел беспрепятственно.

- Ник, вперед, направление строго на болт.

Ник побрел вперед, поднял болт и рассеяно повертел его в пальцах. Следом след в след пошли я и Вихрь. Так, потихоньку, мы выбрались на тропу, где меня уже ничего не останавливало.

Слегка сойдя с дороги, мы устроили привал. Мы, все-таки, со вчерашнего вечера нежрамши!

- Ник! – пнул приятеля Вихрь. – Ты чего такой грустный? Тебя что, развеселить?

- Спасибо, не надо, - буркнул тот, мрачно разглядывая галету.

- Давай я угадаю, - сказала я, с наслаждением потягивая чай из термоса. – Ты слишком гордый, что бы ходить с учителем, и Бубна насильно прибил тебя к нашей группе, что бы ты опыта поднабрался. Ну а меня он, конечно, обманул, сказав, что обе отмычки опытные. Вот я и облажалась, с самого начала к тебе - как к молодому сталкеру. Угадала?

А в ответ тишина. Значит, угадала.

- Ладно, хватит бездельничать! – скомандовала я, поднимаясь и забрасывая рюкзак за плечи. – Нам неплохо было бы засветло до бара добраться!

Глава 6

Милитари

К бару мы подошли, как только сумерки опустились Зону и по Свалке клочьями поплыл зеленый туман. Где-то на севере, над Станцией переливалось северное сияние, а здесь снова пошел дождь.

Мы помогли «долговцам» отстреляться от небольшой стаи собак и вошли в бар. Тут было по-своему уютно, такой себе оазис посреди пустыни. Сев за столик к своим отмычкам и завела философский разговор. У меня еще оставалась надежда разговорить Ника, а то он притянет к нам несчастья.

- Вот скажите мне, зачем сталкеру нужна Зона?

- Как зачем? – удивился Ник. – Деньги!

- Э, нет! – возразил Вихрь. – Оборот денег здесь циклический, поэтому деньги это просто ароматная приправа  к блюду «Чернобыльская Зона Отчуждения»

- Тогда зачем сталкеру Зона? – спросила я. – Если не из-за денег, тогда из-за чего?

- Понимаешь, Зона для сталкера – это как жизнь для обычного человека. До жизни и после нее человек не существует. До и после Зоны не существует и сталкер. Для него уйти из Зоны так же тяжело, как и для человека уйти из жизни. Преждевременный уход подобен самоубийству. В жизни обычного человека тоже есть аномалии и монстры, только здесь они принимают более материальное обличие. На самом деле в Зоне жить легче. Ты понимаешь ее, ты часть ее, и ты знаешь, как можно укрыться от той или иной опасности, потому что ты видишь и ощущаешь ее. В жизни все гораздо сложнее.

- Но если сталкер гибнет в Зоне?

- Он не уходит из нее. Это то, для чего живут все бродяги, и если ты скажешь, что собираешься дожить до такого возраста, что физически не сможешь больше совершать вылазки и будешь доживать свой век где-нибудь на лазурном берегу, я рассмеюсь тебе в лицо. Да, иногда такое случается, но это большая редкость.

- Сталкеры ненавидят Зону так же, как люди ненавидят жизнь.

- Не все люди ненавидят жизнь.

-  Не все люди видят опасности, каверзы и подвохи, не все улавливают принципы закона подлости.

- Извини меня, но если ты приляжешь отдохнуть где-нибудь в тихом подвале, и на тебя во сне нападут бюреры, ты же не скажешь, что ты этого ожидала?

- Но я сейчас говорю не о знании принципов закона подлости, а о самом его существовании. Я лично знала людей, принимающих все это за нелепые случайности, не улавливая между ними тонкую логическую связь. От закона подлости нельзя скрыться, но его можно предвидеть. Например, тот же подвал с бюрерами. Можно:

а) не спать и разворотить им морды из автомата, когда они из стены полезут;

б) не ходить в Зону в одиночку и в подозрительных подвалах спать по очереди;

в) вообще не ночевать в Зоне.

- Тогда по твоей логике лучше вообще за хабаром не ходить. Дома сидеть и сериалы смотреть.

- А вот это уже твоя логика. Кто тебе сказал, что телевизор не загорится во время сериала? А откуда ты знаешь, что тебе кирпич на голову не упадет, когда ты за хлебом выйдешь? Ведь все мы знаем, что беда не в том, что человек смертен, а что он внезапно смертен! И наоборот. Если тебе суждено умереть в восемьдесят лет от остановки сердца, то ты можешь всю жизнь играть в русскую рулетку и даже если не будет доставать всего одного патрона, никогда и ни за что он тебе не выпадет. А если тебе суждено утонуть, то ты утонешь где угодно – в ванной, в луже, в супе, как угодно, где угодно, но патологоанатом все равно констатирует: утонул.

- Мы сейчас о судьбе рассуждаем?

- Уже да.

- А откуда? Где написано, что и кому суждено?

- Не знаю, возможно, в самой ДНК, а может и нигде. Это просто есть. Как гравитация, как нечто непоколебимое, как законы физики! Черт…

- Что?

- Я забыла, что мы находимся в месте, где кому-то удалось пошатнуть все законы. И, кстати, здесь и судьбы тоже вершатся. Вполне может быть, что один из тех мародеров должен был повеситься, другого должна была загрызть Химера, но всех их сегодня разорвало на мелкие кусочки по нашей милости.

- Не по нашей, - сказал вдруг Николай. – Это Хозяева. Что заставило бандитов спрятаться именно в тех кустах, мимо которых будем проходить мы?

Я только отмахнулась. Меньше всего сейчас меня беспокоила судьба мертвых мародеров.

- Так, ладно, господа знатоки, я спать пошла, и вам советую.

Все прошло без инцидентов и многочисленных летальных исходов с нашей стороны. Издалека мы порешили нескольких кровососов и на этом все закончилось. Но уже на подходе к «свободовскому» блокпосту мы услышали радио-переговоры «монолитовцев».  Все. Закончилась спокойная жизнь. За блок-пост «Свобода» «Монолит», конечно, не пускала, но за его пределами начинался настоящий ад. В Припяти постоянно шла борьба вышеупомянутых кланов, но это только первые несколько кварталов – дальше начиналась территория фанатиков.

- Так, - сказала я, пристально глядя на темный подъезд дома. – Вихрь, направление на подъезд, Ник второй. Вперед!

Вихрь, пригнувшись, перебежал в укрытие старых дверей и махнул оттуда нам рукой, мол, все в порядке. Следом потрусил Ник и последней к ним присоединилась я.  Так мы прошли территорию межклановых перестрелок, а вот дальше начинались проблемы. Ник еле успел скрыться в подъезде следующего дома в котором мы собирались продвигаться, как в крыльцо с шумом впилась крупнокалиберная пуля.

- На крыше гостиницы снайпер, - прошептала я, расчехляя винтовку.  – Ник, перебегаешь в гостиницу, только осторожно, слышишь, осторожно. Проверь автомат, внутри могут быть враги.

Ник обреченно вздохнул и начал движение. Коротко вжикнул гаусс и отмычка, будто перецепившись через что-то, рухнул на мостовую. Вихрь за моей спиной тихо выругался, но тут же заткнулся, дабы не отвлекать снайпера. Да, я успела засечь, откуда стреляли и быстро сняла «монолитовца» с крыши. Обнаружить расположение остальных не составило труда, тут мне снова помог оставшийся отмычка, выслеживая их в бинокль. Переулок был чист. Возле тела товарища он притормозил.

- Пусть ему хорошо лежится, - тихо проговорил сталкер и закрыл глаза. Простояв так с минуту, он двинулся вперед и завернул за угол. Оттуда раздались крики и канонада автоматных очередей.

– Получите, сволочи! – кричал Вихрь, поливая врагов из «калаша». Я подоспела ему на помощь. За перевернутыми машинами скрывалось около дюжины фанатиков. Не долго думая, я саданула по ним из гранатомета раз, другой. Их количество значительно уменьшилось, но в нашу сторону полетела лимонка.

- Граната! – крикнула я, уходя вправо и втискиваясь между красным автобусом и мясорубкой. Прогремел взрыв и я посмотрела на ПДА. К счастью, мне упало сообщение только об одной смерти, да и та – Семецкий. Я аккуратно выглянула из-за автобуса. На противоположной стороне улицы из кучи ящиков отстреливался Вихрь, живой и, кажется, здоровый. Мысленно поблагодарив Диму Шухова,  я выцелила последнего «монолитовца» и отползла подальше от аномалии. Отмычка тоже вполне успешно выбрался из кучи ящиков.

Теперь надо было как можно быстрее пробиваться вперед, пока не подоспели фанатики из ближайших кварталов. В ударном темпе мы преодолели расстояние, отделявшее нас от стадиона «Авангард».  Прямо у ворот причудливыми пятнами переливалась большая сфера – пространственная аномалия. Не обращая на нее внимания, я вошла в тень стадиона и тут сзади раздался слабый вскрик и я обернулась. Прямо на моих глазах в сфере исчез Вихрь.

Глава 7

ЧАЭС

Досадливо чертыхнувшись, я побрела вперед теперь уже одна. Перезарядила автомат, и вышла на мост через Припять, отделявший одноименный город от Чернобыльской атомной электростанции.

Противно пискнул ДЖФ. Меня начинает раздражать этот звук. На его экране я увидела всего три красные точки и все три он идентифицировал, как людей. Я осмотрела окрестности в прицел фени. Недалеко от стрелы ЧАЭС то же самое делал «монолитовец». Дав по нему короткую очередь, я быстро перебежала в укрытие стрелы. Второй «монолитовец» сидел под теплотрассой. Его я тоже быстренько сняла и стала искать третьего. Что бы его увидеть, мне пришлось встать и выйти из укрытия. Это был снайпер. Он распластался возле маленькой кирпичной будочки, стоявшей на входе станции. Думаю, увидели мы друг друга одновременно и выстрелили тоже. Вот только я попала ему в голову, а он… Снайперская пуля вошла точно в солнечное сплетение, пробив бронежилет. Я согнулась пополам и завалилась на бок. Судя по карте, я была в двух шагах от вожделенного артефакта. Я вколола себе обезболивающего и доползла до обратной стороны стрелы. Вот он, родимый, лежит себе в густой траве, неприметный такой, похожий на большой рубин с черными прожилками. Я поймала его контейнером и прислонилась спиной к холодному железу постамента. 

Из развороченного пулями живота хлестала кровь, а в контейнере на бедре находился самый легендарный артефакт всех времен и народов Зоны – «философский камень», способный превращать любой металл в золото. Мне стало грустно. Вместе со мной умрет мой верный друг и товарищ, единственный дорогой мне человек – сталкер по кличке Балбес. И всех своих отмычек я потеряла.

Вдруг я услышала торопливые шаги и с трудом повернула голову на звук.  К моему удивлению, в поле зрения появился Вихрь. Уставший, запыхавшийся, но живой. Он подбежал ко мне, на ходу потроша аптечку. Я отцепила контейнер и протянула отмычке.

- Держи, - выдохнула я. -  Отнеси Бубне, скажи, что я не смогла вернуться. Только отнеси! Прикарманишь, собака, я тебя и с того света достану!

- Я отнесу, - Вихрь взял контейнер и аккуратно прицепил его к поясу. – А как же я? Без тебя я не выберусь!

- Выберешься! – заверила я его и поморщилась от боли. – Только поторопись. Выброс скоро.

Вихрь закивал и бросился бежать, снова оставив меня одну. Я притянула к себе автомат. Умнее было бы, конечно, приложить дуло к виску и выстрелить, но мне, почему-то, хотелось еще чуть-чуть пожить. Я подняла глаза на Саркофаг. Никогда он ещё не был так близко… «…Избушка там на курьих ножках, стоит без окон, без дверей…» снова всплыли в памяти строки того же стиха… Чёрт, а ведь подходит… Либо Пушкин писал про Зону, либо у меня паранойя... Боль постепенно нарастала, я открыла аптечку, брошенную Вихрем и вытащила пузырек с лекарством. Последний. Я сделала инъекцию и в тот же миг земля содрогнулась и происходящее вдруг показалось мне старым черно-белым фильмом, но тут же краски вернулись, небо стало кроваво-красным, но вскоре угомонилось. Зона предупреждала сталкеров о выбросе.

Тут мне показалось, что у меня темнеет в глазах, я повернула голову и скривилась. Это был Черный Сталкер. Он сидел рядом со мной, расслаблено прислонившись к стреле.

- Решил посмотреть, как я умираю? – спросила я, отворачиваясь. 

- Нет, - ответил он. – Хочу сказать тебе кое-что. Знаешь, а у Хозяев с седьмым чувством не плохо.

- С каким чувством? – не поняла я.

- С чувством юмора. Вот только он насквозь чёрный. Вот смотри, ты, жертвуя всем, рвешься в центр Зоны за артефактом, за который тебе обещали деньги, которых хватит на операцию твоего друга, теряешь всех отмычек и сама смертельно ранена. Артефакт у тебя в кармане, а ты ровным счетом ничего не можешь сделать,  что бы он попал к торговцу. Зла не хватает, правда?

- Да, смешно, если б не было так грустно.

- А знаешь, куда перенесла Вихря аномалия? В мясорубку! Но прямо перед ним, в нее угодила собака, приняв на себя большую часть заряда и отмычка оказался цел и даже нашел тебя и очень вовремя. Борьба двух законов: подлости и везения. Так вот, тебе, сестренка, сейчас тебе ужасно повезет.

Он встал и исчез, завернув за стрелу. Я решила, что он пошутил. Ну как может повезти смертельно раненому человеку? На Зону внезапно опустились сумерки. До выброса оставалось все меньше времени, зато и рана кровоточила гораздо меньше – пуля прошла навылет. В глазах тоже темнело и страшно хотелось спать. В сгущающейся тьме я увидела фигуру в пыльнике. Я закрыла глаза, проваливаясь в блаженную полудрему.

- Ох, как же тебя так угораздило! – вздохнул человек, отбирая у меня автомат и я узнала в нем Доктора. Я приоткрыла глаза и увидела, как он забрасывает мой «FN» за спину, бросает мой рюкзак в кусты, а дальше я провалилась в темноту. Иногда я приходила в себя и понимала, что меня тащат на плече через болото, а иногда я впадала в бред. Но одно я понимала четко: мне невероятно повезло. 

Глава 8

Доктор

- Вы только посмотрите на это чудо! – послышался откуда-то голос, прям таки сквозивший сарказмом. – Эй, красавица! Ты это что же, никак к Монолиту собиралась?

Я открыла глаза и провела рукой по животу. Пальцы нащупали аккуратный косметический шов на том месте, куда вошла снайперская пуля. Я осмотрелась и поняла, что нахожусь в реанимации в доме Болотного Доктора. Рядом с кроватью второго пациента стояли двое сталкеров в синих балахонах (Доктор заставлял всех соблюдать стерильность) и все трое вылупились на меня.

- А не пойти ли вам всем в мясорубку! – пробурчала я, отворачиваясь и укутываясь с головой в одеяло.

- Значит, к Монолиту, - сделал вывод больной сталкер.

Я промолчала. Не думаю, что Бубна будет счастлив, если каждая слепая собака в Зоне будет знать о «философском камне».

- Или нет, - продолжал рассуждать раненый. – Или ты была там по заданию торговца. Но, если ты смогла добраться до самой станции, то ты явно не дура, а значит ни за какие деньги туда бы не полезла.

- Я все сказала, - зло ответила я.

Открылась дверь, и вошел Доктор.

- Так, время посещения больных закончилось! – весело сказал он. – А ну кыш отсюда!

Сталкеры вышли, и я осталась наедине с раненым.

- Так и будешь молчать? – спросил он.

- Я, вообще-то, только что от наркоза, - ядовито ответила я. – Мало ли, чего я наговорить могу.

- Ладно, - пожал плечами товарищ по несчастью, отворачиваясь к стенке. – Не хочешь – как хочешь.

Я закрыла глаза, снова проваливаясь в темноту. Мне снился Балбес. Снилось, как бригада врачей везет его на каталке в операционную. Он смертельно бледен, но жив. Ярко вспыхнула лампа над операционным столом, и я проснулась.

Палата была пуста, соседняя койка пустовала, от аппаратов и капельниц я была отключена, слабость ушла, швы зарубцевались.

Я встала, пошатнулась, накинула халат и потопала на кухню, где в это время обычно завтракал Доктор. Но, кроме Доктора, на кухне присутствовало трое сталкеров, двое из которых были в костюмах «Свободы», а третий… «Долга». Подобрав челюсть, я признала в «долговце» своего соседа по палате, а в «свободовцах» - его посетителей. Да-а... А я-то думала, что меня уже ни чем не удивить.

Занес же меня черт на эти галеры!

Необычная троица мирно пила чай вместе с Доктором. Последний жестом пригласил меня присоединиться. Я плеснула в кружку кипятку, забросила туда чайный пакетик и уселась напротив светила науки.

- Как ты себя чувствуешь? – заботливо спросил он.

- Уже неплохо, спасибо, - ответила я, невольно прикасаясь рукой к животу.

- Тебе повезло, - сказал Док. – Пуля не задела жизненно важных органов. Я тебя подлатал, через недельку уберу шрамы и…

- Позвольте! – испугалась я. – Это же не значит, что мне целую неделю придется провести у вас?

- А ты куда-то торопишься? – прищурил глаз Док.

- Мой друг в больнице! Мне надо к нему! 

- Я бы не советовал тебе сейчас лазить по Зоне, такой рывок до Периметра – швы могут не выдержать.

- Док! – вмешался раненый. – Мы же на машине! Мы доставим ее в город с комфортом.

Я не сводила глаз с Доктора.

- Ладно, - согласился он. – Только раньше завтрашнего дня я вас не выпущу.

Я взяла ПДА и просмотрела сообщения:

«Выдра, я не получил сообщения о твоей смерти, следовательно, ты жива. В общем, артефакт я отнес, Бубна пообещал позаботиться, что бы твоя часть денег пошла на операцию Балбеса. Вихрь»

Мое сердце подпрыгнуло, и я дрожащей рукой ввела ответ:

«Спасибо за информацию. Я у Доктора. Узнай у Бубны, когда операция. Выдра»

Вихрь не заставил себя ждать:

«Рад тебе! Операция завтра. Удачно добраться. Встретимся в больнице»

Фух! Как гора с плеч! Во только завтра кровь из носу придется быть в больнице.

- Док! – взмолилась я. – Мне позарез завтра в больницу нужно!

- Можно поинтересоваться, зачем?

- Пересадка костного мозга. Балбес «сердце» у себя в комнате три месяца держал. Собственно, причина и следствие. Каковы его шансы выжить?

Свободовцы тихо присвистнули, долговец вытаращил глаза, но промолчал.

- Думаю, ты понимаешь, что шансов очень немного, - сказал доктор, отодвигая пустую кружку, и соединив руки в замок.

- Надежда умирает последней, - вздохнула я.

- Надежда вообще не умирает, - поправил он. – Но, что бы это не стало сюрпризом…

- Я понимаю…

- Если выедем на рассвете, - проговорил свободовец. – То максимум к полудню доберемся до Периметра.

- Спасибо, - грустно ответила я и быстро ушла в палату.

Я вдруг подумала, а что, если Сашка не перенесет операцию? Что, если я больше никогда его не увижу? Мне будет так больно винить его за его же смерть, а у меня есть медицинское образование, я дипломированный врач и я не смогла узнать симптомы лучевой болезни! Ах, Доктор! Зачем вы не оставили меня умирать под стрелой станции? Зачем вы подобрали и вылечили меня? По щекам хлынули слезы, я свернулась на кровати в обнимку с подушкой. Вот ведь, славянский народ! Любим же мы себя помучить! Балбес еще жив, а я его уже похоронила. Шансы малы, но не нулевые! Все будет хорошо! Я закрыла глаза и впала в забытье.

Меня разбудил Доктор. Осмотрел, одобрительно покачал головой и попытался предложить на обед тушенку, но я заверила его, что приготовлю все сама.

- Давненько я не ел домашней еды, - рассеяно сказал Док и снова скрылся в лаборатории. Видимо, нечто интересное у него там происходит, раз он там целыми сутками сидит.

Продуктов у Доктора в холодильнике было много, так что с супом проблем не было, зато были проблемы с десертом. Я долго ломала голову над тем, как бы из сухого молока сделать не сухое. Но, в результате, все обошлось без жертв, и на запах из лаборатории выполз доктор.

- М-м! – он потянул носом воздух. – Знаете, коллега, после консервной диеты это просто чудо!

- Спасибо, - улыбнулась я, подавая еду. – А где же ваши гости из враждующих кланов?

- Они дышат воздухом во дворе. Скоро придут.

И действительно, как только мы с Доком приступили к чаю, на кухню вошли сталкеры.

- Кратчайший путь к сердцу мужчины лежит через его желудок? – изрек долговец, заглядывая в кастрюлю.

- Кратчайший путь к сердцу мужчины – ножом под ребра, - поправила я.

- Какая ты злая! – обиделся свободовец.

- Приходиться, - я пожала плечами.

- Тяжело? – участливо спросил второй свободовец.

- Тяжело что?

- Ну… - замялся он. – Как бы так сказать?.. Тяжело женщине в Зоне?

- Нормально. А если бы такие как ты этому не удивлялись, было бы вообще отлично. Ну, вот я совершенно не понимаю, что в этом такого?

Свободовец задумался и, пожав плечами, принялся за еду. Я допила чай и ушла в библиотеку. 

Однако библиотека у Болотного Доктора была богатейшая. У одних только книжных полок я зависла часа на пол, читая названия. Не знаю, как-то я так выросла, что без чтения просто жить не могу.  Особенно за едой. Уже дошло до того, что я читаю состав на обороте пакетов с сублимированной едой. А тут… Чего тут только не было!.. От медицинской литературы до художественной. Опять же здесь был новейший справочник по Зоне. Мечта для новичков! Такого в мое время не было, все приходилось познавать на собственной шкуре. Ну, или на чужой шкуре, это уж как повезет.

- Тебе пора принять лекарства, - послышался голос Дока. Я подняла голову от книги, и обнаружила, что за окном стоит непроглядная тьма и только клочья зеленоватого тумана лениво ползут куда-то. Надо же, подумала я. Совсем счет времени потеряла! Я положила книгу на место и поплелась за доктором.

Доктор отвел меня в смотровую, осмотрел швы, одобрительно покачал головой, накормил лекарствами и отправил спать.

Мне снился родной Донецк, снилось, что я дома, открываю глаза – я в своей кровати. Утреннее солнце, проглядывающее через занавеску, заливало комнату уютными полосками лучей. Так приятно было поваляться в теплой кровати, наблюдая, как кружатся пылинки в столбиках света, вдохнуть застоявшегося за ночь воздуха, который никто не рвал бесконечными метаниями из комнаты в комнату. В такие минуты вся суета и заботы уходят на второй план, оставляя лишь спокойствие, бесценное спокойствие, которого так сложно достичь, и которое так сложно удержать. Понежившись немного в теплом одеяле, я встала и пошла в ванную, наслаждаясь сонной тишиной, доносившейся с улицы. Умывшись прохладной чистой водой, я подняла взгляд на зеркало. Его поверхность странно бугрилась, искажая отражение и одного взгляда мне хватило, что бы понять, что на зеркале примостился гриб-невидимка. Сознание мгновенно прочистилось и я, прислушавшись к звукам с улицы, поняла, что тишина была не сонной, тишина была мертвой, закоченевшей, застывшей в немом крике, в последнем несказанном слове мертвеца, она всегда была такой и всегда такой останется – это гниющее безмолвие Зоны. 

Я снова открыла глаза. В палате было еще темно, хотя небо за окном побледнело, а горизонт налился красным. Я встала, с наслаждением надела костюм, почувствовала себя снова сталкером и вышла на кухню. В окно я увидела сталкеров, копошащихся в джипе. Хорошем, надо сказать, джипе, такой и не всякая аномалия пробьет, а по мясорубкам в нем можно как по Крещатику. Тут из лаборатории раздался звон разбитого стекла и приглушенные ругательства.

- Помощь нужна? – громко спросила я, подходя к двери в лабораторию.

- Нет, спасибо! – послышалось оттуда, и я вынуждена была вернуться в кухню. Тут меня посетила странная мысль: «А не мой ли «камень» изучает Доктор?». Все-таки и ученые с Янтаря, и умники из Центра Изучения Зоны могут не справиться с этим артефактом. Хм-хм-хм…

Скрипнула дверь и высунулась голова долговца.

-  Мы готовы ехать.

Я кивнула, подцепила «феню», все это время стоявшую в коридоре, и вышла во двор. На улице было прохладно, пахло прелью, небо затеснили серые тяжелые тучи, обещающие не дождь даже, а снег.

Я залезла назад, положила автомат на колени и уставилась в окно. Тронулись. Сидящий впереди долговец тщательно следил за показаниями приборов. Машина, потихоньку набирая скорость, выбралась на твердую землю и уверенно погнала в сторону Периметра.

Пошел снег. Снег редко бывал в Зоне, но когда он бывал было очень красиво. Особенно в Припяти. Белым пухом покрывались дороги, дома, в заброшенных дворах появлялись снеговики, при чем никто никогда не видел, кто и как их лепит. Зомби на улицах почти не было – с их термобалансом они старались не выходить из более или менее теплых квартир. Пустынные улицы Мертвого города так напоминали пустынные улицы любого другого города зимой. Издалека уместными выглядели даже редкие слепцы, старательно ищущие что-то в снегу. Монстрам, кстати говоря, не очень нравилась такая погода – они забивались в норы и ждали, пока гадский снег не растает, ведь их темные тела слишком заметны на белом фоне.

Машина оставляла за собой две черные колеи. Я начала беспокоиться, а вдруг кто-то по этим следам найдет нас? Но я быстро отмахнулась от этой мысли. Следы занесет снегом, снег растает… И тут меня скрутило. В глазах потемнело, внутренности скручивала ледяная рука.

- Стой! – прохрипела я. Свободовец послушно нажал тормоз. – Сдай чуть назад.

Машина отползла назад, внутренности вернулись на место.

- Объезжай! – слабо произнесла я. Никаких вопросов не последовало. Сталкер молча выехал на другую дорогу, и только тогда остановился.

- Что там было? – спросил он у долговца.

- Ничего не видно, - ответил тот, проверяя мониторы. – Пусто.

Пискнул детектор жизненных форм.

- Псевдогигант. – констатировал «раненый», выглядывая в окошко.

Многотонное чудовище, сотрясая землю, перло к джипу напролом через то место, которое мы только что объехали. Не успел водитель вдавить в пол педаль газа, как псевдогигант, взревел не своим голосом, и его подбросило метров на сорок вверх. Я уже представила себе, что будет, когда он упадет, но такому не суждено было случиться. На верхушке опоры ЛЭП висела «птичья карусель», прямиком в которую летел мутант. Мгновение – и рев его сменился ужасающим хрустом. Часть монстра повторно попала в «трамплин», а все остальное благополучно упало на снег, окропив его черной кровью и украсив отвратительными кусками мяса.

- А ведь с нами было бы то же самое, - пробормотал сидящий рядом свободовец. – Спасибо, красавица…

Джип осторожно пополз дальше. Через полчаса мы въехали в лес Нокаут и остановились.

- Все, сударыня, приехали! – провозгласил долговец, отключая аппаратуру. –Дальше пешком.

Машину спрятали в зарослях, замаскировали и прокрались через колючку. Марш-бросок через дорогу, скрыться в посадке – и Зона позади.

- Ну что ж, - сказала я. – Было приятно с вами познакомиться.

- Взаимно, - почти хором ответили сталкеры, и я припустила домой.

 Дома было пусто. Ирка, скорее всего, была с братом в больнице. Я зашвырнула автомат в тайник, наскоро приняла душ и переоделась. Грудная клетка болезненно сжалась, когда я вспомнила, зачем я сейчас иду. Я закрыла глаза, погрузившись на секунду во тьму, глубоко вздохнула, открыла глаза, махнула рукой у себя перед лицом, прогоняя лишние мысли, и вышла из дома.

Весь путь прошел, как в тумане: вот я покидаю двор дома, а вот уже толкаю новенькую дверь старого больничного здания. На рецепшене мне сказали, где лежит Балбес. Едва передвигая ставшие ватными ноги, я поплелась на второй этаж. На скамейке перед палатой сидела, запустив пальцы в волосы, Ира. Едва я появилась на лестнице, она, как будто почувствовав, подняла голову и я увидела ее красные, заплаканные глаза. Сердце мое снова упало, приковав меня к полу, но я, пересилив себя, подошла к подруге. Она встала мне на встречу.

- Что? – одними губами спросила я. Я боялась даже дышать, как будто, если я вздохну, время полетит быстрее и страшная правда внезапно явится мне, как является перед тобой вышедший из режима невидимости кровосос.

Глотая слезы, Ира встряхнула головой, словно отгоняя остатки сна, и кивнула на дверь палаты.

Да, Ира, я так тебя понимаю! Как мне хочется сейчас проснуться и понять, что все это был сон, что с Балбесом все в порядке, что не было никакого «сердца»!.. Но, как это ни прискорбно, это был не сон.

 Я подошла к двери и положила руку на ручку. Сейчас эта дверь казалась мне неимоверно тяжелой, сложнее всего в мире было открыть ее, но я, снова пересилив себя, ее все же открыла.

Его лицо сложно было обнаружить среди белых подушек, но выдавали жуткие мешки под глазами, а эти глаза… эти пронзительные голубые глаза… Я подошла ближе, села рядом в кресло и взяла его за руку.

- Как ты? – тихо спросил он.

- Как я? – так же тихо ответила я. Грудь снова сдавило, и я только судорожно выдохнула.

- Я слышал, что тебя подстрелили?

- Со мной все в порядке, - заверила я. – Доктор меня отремонтировал.

- Это я виноват… - вздохнул Балбес, болезненно закрыв глаза.

- Это мое решение. Давай не будем ссориться! Скажи мне лучше, как ты?

- Как я могу быть? Никак. – Он сжал мою руку и посмотрел мне в глаза. Эти глаза говорили мне больше, чем мог сказать он сам. Но он не выдержал и отвернулся. – Лучше бы ты плакала, как Ирка. Мне больно видеть твои глаза с их немым упреком! Выдрочка, прости меня, пожалуйста, прости!..

Дверь открылась, разорвав напряженную атмосферу, и вошла медсестра.

- Пора делать анестезию, - аккуратно сказала она.

- Увидимся, - прошептала я, встала, наклонилась к нему и поцеловала в лоб. Ни слова более не говоря, я вышла из палаты и села рядом с Ирой.

Вскоре из палаты вывезли каталку с лежащим на ней Сашкой. Ира всхлипнула, я приобняла ее за плечи.

- Все будет хорошо, - тихо сказала я, поглаживая плачущую подругу по голове. – Все будет хорошо…

Глава 9

Исход

Сквозь толстую бумагу стакана горячий кофе грел замерзшие руки. Я стояла, прислонившись спиной к кофейному автомату и время от времени прихлебывала кофе. В холле никого не было, кроме нас с Иркой, которая свернулась клубочком на диване и, кажется, дремала. Иногда по громкой связи вызывали куда-то врачей и из нашей ниши в стене с диванами и кофейным автоматом было видно, как пробегают люди в голубых «пижамах». В одной из операционных больницы проходила сложнейшая операция по пересадке костного мозга, а жизнь протекала мимо нас.

Прошло пять часов и семь стаканов кофе. Я сидела на диване, обняв Иру за плечи, а она рассеяно перебирала в руках носовой платок.

- У него всегда был скверный характер, - всхлипнула она. – Но когда появилась ты, я поняла, что ты сможешь его обуздать, потому что ты такая же, как он. Я думала, что остепенившись, он перестанет лазить в Зону, но он стал лазить в Зону с тобой. Ведь я прекрасно понимаю, что если я потеряю Сашку, то потеряю и тебя тоже.

Я молча погладила ее по голове. Больше всего на свете мне сейчас хотелось остаться наедине со своими мыслями. На самом деле, мне сейчас полагалось забиться в угол и плакать горькими слезами, но   я не могла сейчас плакать, просто не могла, и мне было стыдно за свое бездушие. Наверное, я просто не хотела верить, что все происходящее – реальность, а не кошмарный сон. Вон, Ира выплакала все глаза, сутки не спала и не ела и уже две недели практически живет в больнице. Она была рядом с ним, а я отдыхала в доме у Болотного Доктора и была так далеко от Балбеса. Мне даже представить было сложно, что он… что он… Я закрыла глаза и опустила голову.

Впервые я попала к Доктору еще с Учителем. Хозяин «Сталкера» Клещ отправил нас с передачей к Доктору за вознаграждение, разуметься. Это было мое первое путешествие через Болота. Я была еще совсем зеленой и еще не совсем забыла, чему нас учили в медицинском, и мне было чертовски интересно поговорить с Доктором о биологии мутантов. Я узнала много интересного и Доку очень понравилось мое отношение к науке. Тогда он предложил мне остаться у него в помощниках, но я отказалась. Я почувствовала вкус сталкерства и не собиралась останавливаться на достигнутом. Позже мне предложили остаться на Янтаре, и по сей день    не бросают попыток заполучить меня как ученого. Если бы я осталась тогда у Доктора, я бы не познакомилась с Балбесом, если бы я осталась на Янтаре, он бы погиб. Хотя, кто знает?

В холле раздались торопливые шаги, которые вернули меня к действительности. Я подняла голову и увидела Вихря.

- Привет, - сказал он, пожимая мне руку. – Ну, как он там?

- Не знаю, - честно ответила я, увлекаемая им в угол. – Операция длиться уже пять часов, но о его смерти нам не сообщали, следовательно, он жив.

- А ты сама как?

- Да ничего вроде, - рука снова невольно дернулась к раненому животу. – Если все будет хорошо, в скором времени пойду к Доктору убирать швы. А ты как? Как из Зоны выбрался? – это я спросила, понизив голос.

- Это было вообще нечто! – в тон мне отвечал сталкер. – Как только ты отдала мне артефакт, я тут же бросился бежать. По закону подлости, путь через Припять был закрыт Выжигателем, пришлось идти через Лиманск. Ну, ты же знаешь, как там сейчас: «небесные» с «монолитовцами» воюют.  Хотя, на самом деле, «небесные» отдыхают на свободных территориях, пока какому-нибудь отчаянному идиоту, вот как я, не приспичит пройти через город. Они, конечно, вдохновились, мол, вместе мы их разобьем! Ну, я по подворотням, подальше от перестрелок между аномалиями и ползу. Выползаю из-за угла, а там «монолитовец» и р-раз – ствол мне в морду. Хихикнул еще так по-идиотски, а я взял, и пригнулся. Он выстрелил и попал в своего же снайпера, зазевавшегося в окне. И тут такое началось!.. «Небесные» удивляются: «Кто же это на «Монолит» напал?!» Сами они на себя и напали, ответил я, выбрался из перестрелки «Монолита» с «Монолитом», «Чистое небо» мне даже денег за помощь выдало.

Вышел я в Рыжий Лес. Сначала все было нормально, но потом откуда ни возьмись, поперли зомби. Много зомби. А их же так просто не убьешь! И вот идет на меня эта полусгнившая толпа, руки протягивают, мычат что-то. Ужас! Ромэро и не снилось! Я давай драпать оттуда и гранатами попутно нежить закидывать. В общем, вымотался, гранаты закончились, но и зомбаки тоже! И тут из-за дерева мертвяк на меня вылазит. Ну, я жму на курок – переклинило! Матерюсь во весь голос и прикладом мертвяку хлобысь по башке! Башка отвалилась, тело потеряло равновесие, я через него перепрыгнул и тикать! Выбежал из этого Леса сволочного, привел автомат в порядок – и на Милитари.

Как ни странно, все эти события произошли в течении часа и мне нужно было спрятаться от Выброса. Прятался я на базе «Свободы». Весело прятался, надо сказать, душевные ребята! Выпили- закусили, выпили – закусили, так и Выброс переждали. А после выброса артефактов на Милитари собирай – не хочу! Но я не стал тратить на них драгоценное время. Сверхаккуратно я пробирался между аномалий и выбрался к Бару. Отдохнул – и сновав путь. На Свалке много собачья, но других монстров еще нет, не дошли еще. Ну а дальше – ничего интересного. Вышел, сдал артефакт Бубне, и, собственно, все.

Он так вдохновенно рассказывал, что мне почудилось, будто я сама все это пережила.

- Спасибо тебе большое, - сказала я ему. – Ты не представляешь, как много это для меня значит.

- Представляю, - возразил сталкер. – Ты не против, если я с вами останусь?

- Оставайся, конечно! – я вспомнила, что у меня в руках стакан с кофе, отхлебнула и снова прислонилась спиной к кофейному автомату. Автомат тихонько урчал, наливая Вихрю кофе. Тихо. Снова нарастало напряжение, так бесцеремонно разорванное появлением сталкера.

Прошло еще полчаса, кофе в стакане закончился, Ира заснула, Вихрь сидел в кресле, углубившись в свои мысли. Вдруг в холле послышались торопливые шаркающие шаги. Такие звуки могут издавать только бахилы. Я выпрямилась и посмотрела и посмотрела в сторону холла. В дверном проеме показался хирург в светло-голубой хирургической «пижаме», уставший, измотанный и на лице его сложно было прочитать исход операции. Я встала.

- Все хорошо, - сходу выпалил он, видимо увидев выражение моего лица, он забыл все пугающие предисловия. – Операция прошла хорошо, через два-три месяца, он полностью восстановиться. Современная медицина творит чудеса. Он очнется через пару дней, и тогда можете его посетить.

Я расслаблено упала обратно в кресло, забросила пустой стакан в урну и впервые за четыре месяца искренне улыбнулась.

- Пошли, Вихрь, напьемся! – радостно сказала я.

- А пошли!

                     «» «» «» «» «» «»

- Вот впервые вижу такого человека, как ты, Выдра, - заплетающимся от принятого на грудь алкоголя проговорил Вихрь. – Ты вот какая-то вся в себе... но не совсем… Ты какая-то сильно правильная, сильно… ну не знаю. Ты как будто мысли читаешь, неощутимо подстраиваешься под идеал: красивая, но не зазнаешься, умная, но не заумная, у тебя все в меру, но именно это «все» - чересчур! К тому же ты – сталкер! Я на своем веку повидал не много женщин-сталкеров, и все они, не знаю... гордятся этим, что ли… хвастаются, а ты... ты относишься к этому, как мужчины, но в то же время умеешь быть такой женственной!.. Как же Балбесу повезло! Ты… Ты идеальна! Идеальна, понимаешь?

- Брось, Вихрь, - махнула я рукой. В отличие от него, я не была пьяна и, собственно, не собиралась. – Я, на самом деле, не такой хороший человек, каким кажусь.

- А какая ты на самом деле?

- Я – скептичная, саркастична, циничная, эгоистичная и принципиальна стерва. – Сказала я, и в памяти моей всплыло, как те же самые слова я сказала Балбесу, когда он спросил меня «Почему мы не можем быть вместе?». Он тогда задумался и ответил, что эта причина противоречит сама себе и дисквалифицируется.

- Забыла сказать «самокритичная». Но в этом вся прелесть! – пытался вразумить меня сталкер. – Ты умеешь этим пользоваться, ты знаешь, где это нужно, а где нет!

Я отвернулась, что бы не видеть преданных глаз Вихря, и уставилась в зал. И тут же увидела знакомые лица. Точнее, три знакомых лица. Это были те самые свободовцы и долговец, что столь любезно подбросили меня до Периметра. И все три направлялись к нам.

 - Приветствую вас, - долговец поклонился и уселся напротив.

- Господа, это Вихрь, - я кивнула на пьяного друга.

- Пилот, - долговец пожал ему руку.

- Проглот, - свободовец последовал его примеру.

- Мутный, - другой свободовец так же поприветствовал Вихря и пристально посмотрел мне в глаза. Только теперь я заметила, что у него на левом глазу бельмо. Наконец я узнала, как их зовут.

- Ну, как там твой друг? – участливо спросил Пилот.

- Все хорошо, спасибо. Операция прошла успешно, врач сказал, что через два-три месяца Балбес полностью восстановиться.

- За это надо выпить! – радостно сказал Пилот, делая знак официанту. На столе мгновенно появилась бутылка и стаканы. Выпили за здоровье Саши, Вихрь вырубился, сталкеры пили еще за что-то, и в результате я осталась одна с тремя пьяными сталкерами.

- Ты ученый. – Сказал Мутный, буравя меня своим мутным глазом. Это был не вопрос, а утверждение.

- Ученый, - кивнула я. – Это так заметно?

- Нет, просто я чувствую ученых.

Повисла пауза.

- Можно поинтересоваться, как объединились сталкеры из враждующих группировок?

- Можно я расскажу? – поинтересовался долговец у товарищей.

- Можно, - кивнул Проглот.

- Шли мы, значит, с квадом, логово монстров потрошить. Приходим, а на нас – снорки. Расстреляли. И тут – кабаны!.. Мы в шоке. Когда я смекнул, что это контролер, мой квад уже направил на меня стволы. Убив его кукол, мы тем самым освободили место для себя, но на меня сил мутанта не хватило. Сложнее всего на свете в упор застрелить лучших друзей, но своя шкура ближе к телу. Быстренько включил «мухоловку» и побежал. Как только я вышел из зоны пси-активности контролера, я понял, что боеприпасы у меня закончились. До нашей базы было далековато плюс самый безопасный путь пролегал мимо базы «Свободы». Пришлось идти в опасной близости к врагам. Но там на меня напала псевдоплоть…

- К счастью, мимо проходили мы, - подхватил Проглот. – не долго думая, мы решили, что даже такая сволочь как долговец, прости, брат, имеет право на жизнь. Мы его спасли, но он был сильно ранен, и нам пришлось оттащить его к Доктору, потому что наша база сильно пострадала от недавнего нападения «Долга», - он многозначительно посмотрел на Пилота.

- Мой клан считает меня погибшим, - Пилот сделал вид, что не заметил намека товарища. Все-таки, вражда их кланов вносит свои коррективы в их отношения, которые вот-вот должны были перейти в дружбу. – Правда, что дальше делать, я не знаю… - грустно вздохнул Пилот. – Придется стать одиночкой… 

Я задумалась о том, что все имеет смысл. Кто знает, может, став одиночкой, долговец станет Легендой.… А может, на базу «Долга» нападут мутанты и много людей погибнет, а Пилот узнает и скажет: «А ведь если бы я был там, то я был бы уже мертвым…»

- Жизнь – это такая странная штука! – проговорил Проглот. – Только человек мучается вопросом «В чем смысл жизни?» и впадает в депрессию, когда не находит ответа. Некоторые делаю вывод, что жизнь бессмысленна и вешаются, некоторые придумываю его себе, некоторые ищут его всю жизнь и получаю бессмысленное существование. А на самом деле смысла, как токового и нет. Есть только жизнь ради жизни.

- Каждая клеточка нашего организма, - подхватила я. -  Существует для того, что бы существовали ткани, ткани существуют для того, что бы существовали органы, а органы в свою очередь существуют для того, что бы существовал организм. Кто сказал, что на этом все заканчивается? Скорее всего, организмы существуют для того, что бы существовало нечто большее, о чем мы пока не знаем. Вряд ли клетки знают, что из них состоит организм, у них просто нет такой возможности. И нам не нужно мучиться по этому поводу. Вполне возможно, что нам это просто не дано.

- Ты, Выдра, не грузи так, - попросил Мутный. – Все равно к завтрашнему дню мы все забудем.

- Может, забудете, - я склонила голову на бок. – А может, и нет.

- А вот ты когда в Зону в следующий раз собираешься? – спросил вдруг Проглот.

- На следующей неделе, а что? – подозрительно прищурилась я.

- Честно говоря, я не думал, что ты еще будешь ходить в Зону. – Разочарованно протянул свободовец.

- А я и не собираюсь. Доктор мне обещал швы убрать.

- А-а! – протянул он. – Понятно. Слушай, - он понизил голос и наклонился поближе. – Ходят слухи, что Бубне «философский камень» принесли. И еще ходят слухи, что принесла его ты. Это правда?

- Отчасти, - кивнула я, немного поразмыслив. – Я нашла камень, но принес его Вихрь.

Проглот посмотрел на спящего сталкера, будто по его виду но мог проверить достоверность моих слов.

- Ладно, ребята, я пойду, мне нужно отдохнуть, - я встала и похлопала Вихря по плечу. Он сонно встрепенулся и поднял на меня пьяные глаза. – Пока, дружище.

Глава 10

Эксперимент

  Только придя домой я поняла, как зверски измотана. Упав на кровать, я тут же заснула. Хотя, сном это назвать сложно. Скорее, провалилась в небытие.  Сны мне, к счастью, не снились, только однажды вылетел из темноты кровосос с воинственно растопыренными щупальцами, сказал, что я поплачусь за свою удачу, и  ушел, обиженно сгорбившись.

Проснулась я примерно сутки спустя. Страшно удивилась, увидев календарь.  Кое-как встала с кровати и сползла на кухню. Неожиданно громко хлопнула входная дверь, заставив меня вздрогнуть. Осторожно высунув голову в коридор, я увидела Иру. Видок у нее был примерно такой же, как у меня вчера, когда я вернулась из бара.

- Меня выгнали, - обиженно сказала она, падая на стул. – И просили тебе передать, что бы раньше завтрашнего дня не появлялась.

- Ну, там все в порядке? – спросила я, заваривая кофе.

- Врачи задолбались говорить, что все прошло отлично, - Ирка жадно отхлебнула из кружки и мучительно зевнула.

- Пойди, поспи, - посоветовала  я.

Ира одним глотком допила кофе и скрылась в своей комнате.

Я сладко потянулась и во мне вдруг заговорила моя ученая натура и она сказала, что давненько мы небыли в нашем подвале. Я с ней согласилась и спустилась в подвал. Нежно провела рукой по машине для выделения ДНК. Да-а, ради этой крошки мне пришлось пережить несколько ужасных рейдов в Зону, один из которых затянулся на неделю. Стоит заметить, что только половина прибыли с ходок ушла именно на оплату стоимости машины, другая же половина ушла на то, что бы ее списали со склада как бракованную и на молчание тех людей, которые в этом участвовали. Ведь право приобретать такие агрегаты имеют только НИИ и больницы, а тут частное лицо. Может возникнуть масса неудобных вопросов.

Я открыла холодильник с образцами, достала пробирку с темной кровью мутанта.  «Химера» - было написано моим корявым подчерком на этикетке. Помниться, я недавно умыкнула ее у «янтарных» ученых. Ну что ж, пора осуществить мой гениальный замысел. Сейчас я была на пороге к разгадке тайны образования Зоны, но для этого мне нужно было проверить ДНК хотя бы половины представителей местной фауны, и у меня есть образцы крови химеры, контролера, кровососа, бюрера, собак и крыс всех видов. И лицензия на проведение данных опытов. Итак, подробнее об идее. На самом деле все просто. Тут дело в самом ДНК. Как всем известно, мутация – это всего лишь стойкое изменение генотипа, но если же монстров породила не мутация, а нечто не из мира сего, то и генотип будет совершенно другой.

Исход моего исследования может совершить переворот в науке! До сих пор не могу понять, почему до этого не додумались умники из Международного Института Исследования Зоны?

Дрожа от внезапно настигшей меня жажды знаний, я провела необходимые процедуры, вставила пробирки во вращающийся диск и запустила машину. Агрегат мерно жужжал центрифугой, отделяя плазму от крови. Минут десять спустя я осталась удовлетворена результатом: кровь осела на дне, став совсем уж черной, а прозрачная сыворотка всплыла наверх. Человеческая кровь, как и кровь земных млекопитающих, прошедшая сие испытание, походит на «кровавую Мэри», в отличие то крови зоновских монстров. Она, во-первых, содержит большое количество гемоглобина, делая мутантов более энергичными, а во-вторых, похоже, что ДНК синтезирует какой-то другой белок. Замечали, что все поголовно мутанты имеют темный окрас? И внутри они тоже гораздо темнее млекопитающих.

Отсеяв посторонние мысли, я продолжила работать с ДНК. Убрала плазму, добавила необходимую кислоту и отправила образцы в холодильник, тщательно установив нулевую температуру. Ну что ж, торопиться нам некуда, поэтому оставим в покое кровь на положенные ей четыре часа.

Помню золотые времена, когда я еще работала на «Янтаре»… Вот тогда я была полностью в своей тарелке. Не хватало, конечно, опасных ходок, риска и адреналина, но там я занималась настоящими исследованиями. Самые лучшие чувства испытываешь, когда  приходит в голову какая-нибудь гениальная идея и ты, скрючившись над образцами так, что очки спадают, изучаешь их, а потом, когда эта идея доказывается!.. Вот тогда понимаешь, что живешь не зря и что ты хоть чего-то стоишь!

Только теперь я поймала себя на том, что я сижу, откинувшись на стуле, и улыбаюсь той ученой эйфории, которая захватывала меня сейчас. Словно боясь вернуть меня с небес на землю, трусливо пискнул аппарат, оповещая о том, что препараты готовы. Теперь для полной готовности им нужно постоять два дня.  Я вздохнула, привела в порядок лабораторию и выползла из подвала.

Снаружи меня встретила Ирка и полнейшая тьма за окнами.

- Ты хоть предупреждай, когда в подвал на целый день уходишь! -  злобно сказала она, уперев руки в бока. – Просыпаюсь, а тебя нет нигде! Я в тайник – снаряжение на месте! Уже подумала, похитили тебя!

- Ладно, - зевнула я. – В следующий раз я записку оставлю.

- Мне доктор звонил, - уже спокойнее сказала подруга. – Сказал, что Саша пришел в себя, но к нему можно только завтра. Сказал, что все в порядке.

- Угу. Завтра с утра и нагрянем.

Делать было совершенно нечего, да и время было позднее, поэтому мне ничего не оставалось, как пойти снова спать.

                         «» «» «» «» «» «»

-Утро красит нежным светом стены древнего Кремля! – пропела Ира, ворвавшись в мою комнату и нагло разбудив меня. Я нехотя разлепила глаза. Сначала я увидела лишь яркий свет и слабые очертания  комнаты. Моргнув, картинка перед моим взором стала четче и радостно улыбающаяся Ирка стащила меня с кровати. – Вставай, нас ждут великие дела!

Наскоро позавтракав, мы, в связи с мизерными размерами нашего военного городка, пешим ходом добрались до больницы.

Саша был похож на мумию в куче бинтов и цветом лица. К катетеру на локтевом сгибе тянулась прозрачная трубка капельницы. Но глаза его сияли. Мы с подругой кинулись обнимать пациента.

- Ну, как ты? – хором спросили я и Ира уже приевшуюся всем находящимся в палате людям фразу.

- Да еще нормально, - радостно ответил Балбес. – Честно говоря, думал, что хуже будет.

- И как вообще ощущения? – спросила я. – Новый мозг не шалит?

- Новый не шалит, зато старый шалит, - он посмотрел на меня и подмигнул. – В Зону жуть как хочется.

Ира возвела глаза к потолку, я не смогла сдержать довольную улыбку. Сталкера только могила исправит.

- Сходим, как я оправлюсь, в Зону? – лукаво улыбнувшись сказал Саша. Это вроде романтического похода в кино у нас. Я наклонилась к его уху, и он вздрогнул от близости.

- Как поправишься, я схожу с тобой в нашу последнюю ходку. – Тихо, но властно сказала я. - Больше мы никогда не вернемся в Зону.

Балбес посмотрел на меня и кивнул. Было видно, что ему больно совершать такие решения, но он хотел избавиться от Зова не меньше моего.

- Хорошо. Мне нужно будет по делу на Янтарь.

- По какому?

- Потом скажу. – Я присела на край кровати и улыбнулась. – Не грузись, выздоравливай.

                                                                                          Глава 11

Трамплин

- Отлично! – сказал Доктор, стягивая перчатки. – Полностью швы не затянутся, но будут выглядеть вполне прилично.

- Спасибо Вам огромное! – искренне поблагодарила я, стараясь добавить в звучание своего голоса как можно больше тепла и преданности. – Может, Вам нужно что-то? Чем я могу помочь?

Док повернулся и взглянул на меня своими умными карими глазами.

- Помочь ты мне ничем не сможешь, разве что… - он смотрел мне прямо в глаза, словно пытаясь прочесть в них, готова ли я услышать его ответ. – Мне очень не помешал бы помощник в твоем лице. Ты врач по образованию и твое отношение к науке и Зоне мне нравиться. Я знаю, я тебе предлагал уже остаться у меня, но это было давно и много что изменилось с тех пор. Я вижу, что ты собираешься в корне изменить свою жизнь, собираешься уйти из Зоны навсегда, поэтому я предлагаю.

Я задумалась. Я знала, что он это скажет, поэтому много думала об этом.

- Спасибо за столь лестное предложение, но… Вы правы, я хочу уйти. После того, что случилось с Балбесом... Но если что-то измениться, то я сразу к Вам.

Доктор кивнул, улыбнулся и принялся мыть инструменты, а я вышла в комнату, которая, видимо, служила гостиной. Там на диване вряд сидели Пилот, Проглот и Мутный. Я усмехнулась при виде их. Они напоминали мне провинившихся школьников перед кабинетом директора. Но при виде меня они оживились.

- Все! – сказала я. – Мы можем идти.

Сталкеры вскочили. Сегодня мы были без машины, они попаслись немного по пути сюда и  продали найденные арты «янтарным» ученым. Я, конечно, пожалела, что не закончила свою исследовательскую деятельность, так я уже могла отдать результаты, зарегистрировать свое открытие и к тем деньгам, полученным за «философский камень» присоединилась бы еще и Нобелевская премия.

Попрощавшись с Доктором, мы вышли в Болота. Самое паскудное время между выбросами. Мутанты и мародеры заполонили средние уровни, ни пройти, ни проехать. Но у нас получился почти настоящий квад: Мутный с каким-то крупнокалиберным чудовищем, Пилот с дробовиком СПСА 14, Проглот с «калашом» модернизированным до нельзя, и я неразлучно со своей СВД. Под командованием Пилота квадом же двинулись на юг – Пилот впереди, я сзади, Мутный и Проглот по бокам. Вышли с Болот, прошли Янтарь, куда, учитывая охрану военных, монстры боялись даже подходить. Вышли в Долину. Проходя мимо небольшого островка искаженных деревьев, мы услышали собачий лай. Секунду спустя на нас, злобно лязгая зубами, вылетела стая слепцов. Грохнул дробовик Пилота, два первых пса свалились замертво, еще три, жалобно скуля и припадая на раненные конечности, ушли в тылы.

- Контролер! – крикнула я, оглядывая в прицел заросли. Среди серой листвы я увидела коричневую голову мутанта. Задержала дыхание и выжала спуск. Винтовка мягко, но сильно толкнула в плечо. Собаки растерялись, начали рассеяно вертеть головами, более сообразительные шмыгнули обратно в заросли, но не одна из них так и не добежала.

Но тут раздался странный звук, как будто кто-то на полную открыл кран, когда воду отключили, и нашим взорам явился матерый кровосос. Проглот и Пилот одновременно открыли огонь, но мутанта пули только отбрасывали назад, не нанося серьезных повреждений. Я снова прицелилась, но он, злобно всхрапнув, исчез. Только было слышно его надрывное, нечеловеческое дыхание. Нам ничего не оставалось, как бороздить стволами воздух вкруг себя. Но тут Пилота отбросило назад, и мы увидели кровососа, оседлавшего сталкера. Снова приклад приятно толкнул в плечо, черная кровь брызнула во все стороны и окропила перекошенное от страха лицо бывшего долговца. Обезглавленное тело монстра мешком свалилось на землю.  Пилот, пошатнувшись, встал, рассеяно размазывая черную кровь по лицу перчаткой.

- Блин, Выдра, - начал он, медленно отходя от тела. – Ну ты и стре…

Его реплика оборвалась, он коротко вздохнул, и сталкера резко вздернуло в воздух. Охнув, я отвернулась, зажав ладонями рот и нос. Мгновение спустя послышался глухой удар тела о землю. Мы замерли во внезапном оцепенении. Я, закрыв глаза,  почти увидела изломанное тело Пилота, лежавшее в неестественной позе среди мертвой травы, но не хотела поворачиваться. Я слышала, как подбежали свободовцы к другу, упавшему в нескольких метрах от «трамплина», в который он так нелепо угодил.

- Он мертв… - тихо сказал надтреснувший голос Мутного. Шумно вздохнул Проглот, а я все еще стояла, отвернувшись и тяжело дыша, не в силах поверить в происходящее. Вскоре на мое плечо легла рука Проглота.

- Пилот получил свою кличку за его невероятную способность распознавать и избегать «трамплины», - тихо сказал он. – Это началось после того, как он попал в него и выжил.

- Неплохо у Хозяев с седьмым чувством… - произнесла я дрожащим голосом фразу, сказанную мне под стрелой ЧАЭС Черным Сталкером. Проглот промолчал, но я чувствовала, что он понял.

Час спустя по колено провалился в студень Мутный... Он даже не пытался спастись... Весь путь до Периметра он умолял бросить его, но Проглот упорно тащил его на своем горбу, а я продолжала бросать болты, сверяться с датчиками и отстреливать всех сбежавшихся на запах крови мутантов.

Только в лесу Нокаут Мутный притих.  Свободовец аккуратно сгрузил его на траву. Его глаза были распахнуты, в них отражалось серое небо. Сталкер умер от болевого шока. Проглот сидел, прислонившись к дереву и закрыв лицо руками. Я знала, что он плакал. Но вскоре он резко поднялся.

- Пошли. – Сказал он не оборачиваясь, и зашагал к колючей проволоке. Я повиновалась, но, не удержавшись, бросила последний взгляд на тело Мутного.

                             «» «» «» «» «» «»

Балбес сидел рядом со мной на диване и не отрываясь смотрел на часы.  Я в который раз подозрительно на него взглянула и углубилась в книгу. Стоило мне расслабиться, как Саша радостно вскрикнул, заставив меня вздрогнуть от неожиданности.

- Прошло ровно два месяца с тех пор, как мне сделали операцию! – он выжидательно уставился на меня. Я вскинула бровь, претворяясь, что не понимаю, к чему он клонит. – Я чувствую себя прекрасно! Тебе нужно отнести документы! Кроме того, ты обещала!

Я смотрела в его умоляющие глаза и видела в них щенячью преданность. Это меня очень тронуло, и я уже почти согласилась.

- Чем быстрее мы расправимся с этим, тем быстрее мы уедем отсюда.

В этом он был абсолютно прав, и поспорить с ним я не могла.

- Хорошо, собирайся. Завтра на рассвете нам надо быть уже там.

Балбес радостно вскочил, поцеловал меня, и ушел в тайник за оружием, а я снова спустилась в подвал, где в сейфе под тремя замками лежали результаты моих исследований.

Честно говоря, такого результата я не ожидала! Получилось нечто невообразимое, что сложно было предвидеть, но, на самом деле, просто объяснить. Теперь я ЗНАЮ, откуда взялись наши родные монстры, а, следовательно, и аномалии, и Зона в целом. «Янтарным» ученым я сообщила, они ждут меня с моей флешкой, а в дальнейшем меня ждет Нобелевская премия и спокойная жизнь где-то на лазурном берегу.

Флешку я достала, повесила себе на шею и счастливая вышла из подвала.

Глава 12

Последняя ходка

Теплый весенний ветерок перебирал верхушки деревьев. Я сидела на одной из них, распластавшись на толстой ветке и оглядывая в прицел окрестности. Было пусто. Только слепые собаки вились вокруг трупов. Я дала знак вниз Балбесу и с горем пополам спустилась на землю.

- Чисто, - сказала я, и мы вышли из леса.

Зона встретила нас своим зловонным дыханием, от которого нас спасли респираторы. Завывали собаки, доносились звуки далеких перестрелок, потрескивали на влажном воздухе мясорубки – привычные, ненавистные, и все же такие родные звуки Зоны…

Мы пошли по уже протоптанной дорожке. Собаки по неведомым причинам продолжали избегать меня, а, заодно, и Балбеса. Хорошо мы с ним работали, слаженно, как часы, хотя и он, и я за полгода забыли принцип работы нашего механизма.

Расстреляли на Свалке группу мародеров, я даже не стала тратить на них драгоценных снайперских патронов, Балбес в одиночку с удовольствием уложил всех троих с одной обоймы из любимого «калаша», который он не променял бы даже на гаусс. Обшаривать трупы мы побрезговали, обошли их стороной и стали держать путь в Долину.

Как только мы преступили незримую границу Свалки, во мне зашевелилось неприятное предчувствие. И тут же оправдалось.

- Оружие на землю! – послышался грозный голос. Мне пришлось повиноваться, медленно положила винтовку на землю, подняла руки и повернулась на звук. В лоб мне смотрело дуло «Абакана», находившегося в руках военного сталкера. Автомат его товарища держал под прицелом Балбеса.

-Я ученый! – громко сказала я. – У меня есть документы!

Медленно опуская руку, я потянулась к карману, скрытому пыльником. Военный дернулся, но я, не прекращая движения, достала копии удостоверения и лицензий. Он принял бумаги, просмотрел, сверил меня с фотографией, кивнул и вернул документы.

- А это кто? – второй кивнул на Сашу, вопреки обыкновению явно нервничающих людей с оружием, оставляя ствол неподвижным. Молодец, хорошо запомнил, чему его учили.

- Это мой проводник.

Военным сталкерам пришлось сдаться, ведь никаких незаконных действий они не обнаружили. Новички, подумала я, опытные сначала стреляют, а потом уже документы проверяют.  Мы переглянулись и двинулись дальше.

Полностью взошедшего солнца не было видно за привычным слоем серых туч. Далеко на севере, там, где находилась станция, снова переливалось северное сияние.  Уютный, но напрягающий полумрак иногда пронизывается неожиданными лучами солнца и это, на самом деле, прекрасно. Немногие люди видят эту красоту, немногие люди по-настоящему восхищаются Зоной, в равных мерах принимая всю ее опасность и всю ее красоту.

Тут откуда-то послышались громкие возгласы, затем стрельба и в землю возле нас начали врезаться пули. Чертыхнувшись,  Балбес открыл ответный огонь, а я пустила в ход СВД. Ссоры с военными – это плохо и почти всегда чревато последствиями, если к ним подоспеет подмога. Хотя, после встречи с новичками, этого следовало ожидать.

Блок-пост быстро пал, но, как говориться, где одна засада, там и две, а где две засады, там военный батальон, поэтому мы поспешили скрыться в деревьях. Вдруг ствол ближайшего  дерева с треском пронзила насквозь пуля. Пришел мой черед чертыхнуться, присесть и быстро обшарить кроны прицелом. Мелькнуло среди листьев бледное лицо с приставленным к глазу прицелом. Я замерла и выстрелила. Снова толкнул в плечо приклад, раздался сдавленный крик, и тело с глухим стуком упало на землю. Я опустила винтовку и подошла к трупу. Рядом с ним валялась снайперская винтовка с пробитым моей пулей прицелом, вместо глаза в голове зияла черная дыра.

- Пошли отсюда! – Балбес потянул меня за рукав. – Могут быть другие.

Когда таинственный полумрак перешел в непроглядную тьму, мы вышли на Милитари. Там, в заброшенной деревне, я знала один уютный подвальчик, где можно спокойно переночевать. Где-то неподалеку угрожающе дышал кровосос, я даже мельком увидела красные глаза, парящие в воздухе на высоте двух метров. Мы подняли, было, оружие, но мутант, видимо, не заметив нас, устремился куда-то вдаль, в сторону, где дежурили у костра трое сталкеров-свободовцев.

Мы забрались в подвал, закрылись там наглухо и разожгли костер. Я устроилась на старом матрасе, расстеленном на полу мною годом раньше, подвинулась поближе к огню и налила в железную кружку крепкого чая из термоса. В это время Балбес исследовал подвал на аномалии.

Огонь вдруг дрогнул и в углу, который сейчас исследовал сталкер, ярко, не так, как обычно, блеснула паутина. Вот только это была не паутина, не паук сплел ее. Все бы сейчас отдала, что бы спало наваждение, что она сплетена их серебряных нитей и, при всей моей жуткой боязни пауков, что бы выползло на паутину жирное волосатое насекомое…

- Саша… - выдохнула я.

Медленно и осторожно он повернулся, услышав страх в моем голосе. Раздался еле слышный треск – это рвалась паутина. Посмотрев на меня он понял, что произошло что-то ужасное. Я сидела на полу, замерев. Мое сердце пропустило несколько ударов, глаза не моргали, неотрывно смотря на Балбеса, который еще не понял, что произошло. Он повернул голову и посмотрел в угол. Я почти чувствовала, как замерло и его сердце, когда он увидел обрывки серебряных нитей. Балбес стоял не двигаясь, не желая осознавать произошедшего, не желая верить в то, что жить ему осталось всего пару часов. Поднявшись, я медленно подошла к нему, заглянула в его пронзительно голубые глаза, которые смотрели на меня с немой мольбой сказать, что это была обычная паутина. Но я молча смотрела на него с низу вверх, взглядом прося о том же. Я подошла ближе, и он прижал меня к себе. Только тогда я почувствовала невыносимую боль. Он обнимал  меня в последний раз. В последний раз... Эта фраза тяжелым грузом легла на мои плечи, заставив грудную клетку болезненно сжаться от осознания безысходности ситуации. Я один раз уже была в такой ситуации, когда лежала, истекая кровью, под стрелой атомной станции, понимая, что вместе со мной умрет Балбес, и ничегошеньки я с этим не могу поделать... 

- Знаешь, одно дело, если ты попадешь завтра под автобус, но ты будешь жить, не зная об этом, но другое дело знать, что тебе осталось жить всего четверть часа…

Я сидела на матрасе, поджав под себя ноги, голова Саши лежала у меня на коленях. Одной рукой я рассеяно перебирала его волосы, а другой закрывала от него свое лицо, что бы не усугу******ть его страдания еще и своими.

- Скоро я засну, - сказал Балбес, подняв на меня глаза. – Помоги мне, спой мне колыбельную.

Я убрала руку от лица и посмотрела на сталкера.

- Это все, чего я прошу... Только не про Зону, я хочу в свои последние минуты забыть о ней. Стой. Я ещё кое-что хочу сказать…

Я вопросительно подняла бровь.

- Танюш… - он провёл рукой по моим волосам. – Я тебя люблю… Только не говори ничего, дай мне думать так, как мне хочется, а не так как есть на самом деле…

Он закрыл глаза, а в памяти у меня всплыла одна старая песня.

- Кто тебя выдумал, звездная страна?

  Сниться мне издавна, сниться мне она.

  Выйду я из дому, выйду я из дому,

  Прямо за пристанью бьется волна.

  Ветреным вечером смолкнут крики птиц,

  Звездный замечу я взгляд из-под ресниц,

  Тихо на встречу мне, тихо на встречу мне

  Выйдет доверчивый маленький принц.

  Самое главное – сказку не спугнуть,

  Миру бескрайнему окна распахнуть,

  Мчится мой парусник, мчится мой парусник,

  Мчится мой парусник в сказочный путь.

  В детстве останутся давние друзья,

  Жизнь – это плаванье в дальние края,

  Гавани дальние, песни прощальные,

 В жизни у каждого сказка своя.

 Кто тебя выдумал, звездная страна?

 Сниться мне издавна, сниться мне она.

 Выйду я из дому, выйду я из дому,

 Прямо за пристанью бьется волна…

Голос дрогнул и оборвался. Я открыла глаза и посмотрела на Сашу. Глаза его были закрыты, на лице была спокойная, умиротворенная полуулыбка. Невольно, и я улыбнулась, провела еще раз рукой по его волосам. По щекам скользнули слезы, легкие снова болезненно сдавило и я согнулась, положив голову на грудь Саши, невольно надеясь на чудо. Нет, чуда не произошло, его сердце не билось... Нет, нет! Этого не может быть! Просто не может быть!!! По щекам рекой скользнули капли того горя, которое уже не умещалось в груди. Боль, нечеловеческая боль утраты – вот все, что от меня осталось сейчас. Один огромный огненный, обжигающий шар боли, который ничем не погасишь, ничем не перекроешь. Глубоко вздохнув, я встала, аккуратно придерживая голову друга. В его руки я положила его автомат, с которым он еще ни разу не расставался, голову положила на рюкзак. Я не понимала, что делала, я была подвластна неведомой воле, которой я незримо следовала, в которой я не сомневалась. Я сняла жилет, положила в кресло, сверху поставила свой рюкзак, верную снайперскую винтовку нежно прислонила к стене. Надела пыльник, на голову накинула капюшон и бросила последний взгляд на Балбеса. Глаза закрыты, выражения бесконечного покоя на лице. Казалось, что он просто спит. Спокойствия сложно достичь, а, достигнув, сложно удержать. Он достиг его, и удержал. Навсегда.

Я отвернулась, не в силах больше выносить вида его смерти, и вышла в ночь.

На улице по-прежнему было темно, выли псы, неподалеку снова слышалось угрожающее дыхание кровососа, но я шла вперед, не обращая внимания ни на что вокруг. Мои руки были опущены, у меня не было никакого оружия, никакого снаряжения, никакой защиты, не было даже болтов,  потому что я шла в руки к смерти. Я просто шла вперед, даже не пытаясь как-то определить аномалии, но они словно расходились передо мной. Так непривычно было идти по Зоне налегке, совершенно пустой.

Я держала путь на болота. Меня просто что-то неумолимо вело туда, и я подчинилась зову, мне хотелось просто умереть, но смерть как будто избегала меня. И вот  я уже углубилась в Болота, но ни один мутант даже близко ко мне не подошел, ни одна аномалия не встала у меня на пути. Я остановилась, тяжело дыша от приступа гнева.

- Дима! – прокричала я в пустоту, обращаясь не то к небу, не то к самой Зоне. – Рэд! Ну, и где же ты теперь, чёртов борец за справедливость?! Где ты теперь?!

Ответа не последовало. Я яростно оглянулась по сторонам, ожидая, что из мрака ко мне выйдет Черный Сталкер. Но тьма оставалась все так же неподвижна.

 - Дай мне уйти!!! Я ХОЧУ УМЕРЕТЬ!!!

Я уже рыдала, стоя на коленях посреди Болота, мое сердце болезненно сжалось, я согнулась пополам от боли, отчаянно рыдая, но смерть не приходила, а темнота оставалась недвижимой и безмолвной. Я еще раз глубоко вздохнула, мгновенно прекратив потоки слез, встала и снова упрямо пошла вперед.

Зов привел меня к дому Болотного Доктора. Я остановилась у дверей и постучала. Дверь открылась, и на меня уставились удивленные глаза.

- Он погиб. – Сказала я и чуть не вздрогнула, услышав совершенно чужой голос.

Доктор, посмотрев на меня, моментально все понял. И то, зачем я к нему пришла.

- Проходи, - он впустил меня в дом и закрыл дверь. – Я так понимаю, что ты остаешься у меня.

- Да. – Все тем же чужим голосом ответила я.

- Ты что, совсем без снаряжения?

Я только что поняла, какой огромный путь я проделала без оружия, и ни разу не попав в беду.

- Да.

- И откуда ты шла?

- С Милитари.

Док кивнул и жестом предложил мне присесть. Я опустилась в кресло и приложила руку к груди. К моему удивлению, я нащупала под одеждой флешку, которую несла на «Янтарь». Сняв ее, я окликнула доктора.

- Эту информацию я несла ученым. Мне она не нужна, пусть лучше будет у вас.

И я отдала кусок пластмассы, в котором хранился величайший секрет Зоны в руки человека, который сам является частью Зоны. Я понимала, что мир не узнает о том, что я открыла, потому что Доктор никогда не предаст Зону, я мне теперь все равно, ведь теперь и я являюсь частью ее.

Как поправишься, я схожу с тобой в нашу последнюю ходку. Больше мы никогда не вернемся в Зону.

  Эти слова я сказала Балбесу и не обманула. Это была наша последняя ходка, и больше мы никогда не вернемся в Зону, ведь возвращаться будет неоткуда. И он, и я навсегда остались в ней.